Нет возможности и необходимости описывать все те признаки зачатков, которым различными авторами придается значение анемохорных приспособлений, тем более, что такая трактовка этих признаков далеко не всегда подтверждается фактическими наблюдениями.
Мы остановимся только на некоторых типах приспособлений, действительно имеющих значение анемохорных или часто трактуемых как анемохорные. Среди всего разнообразия этих приспособлений наметим три категории: а) вздутые плоды или вместилища зачатков; б) выросты или придатки на плодах различной морфологической структуры и происхождения и в) разнообразные придатки вне плодов.
Вздутью плоды или чашечки нередки у мотыльковых. Вздутые бобы чаще всего бывают односемянные, но могут содержать и несколько семян. Вздутые чашечки становятся замкнутыми при плодах и заключают всегда нераскрывающийся односемянный боб со слаборазвитым околоплодником.
Из культурных бобовых вздутые плоды известны у нута. Обычно плоды его одно-, реже двусемянные. Семена крупнее семян гороха, угловатые, а бобы яйцевидные с тонкими пергаментовидными стенками, в 2—3 раза превышающие по объему заключенное семя. Еще сильнее вздуты плоды у пузырника, декоративного кустарника, дико произрастающего по холмам Южного Крыма. Плоды его овальные, сильно вздутые и достигают 5—6 см в длину и 2—3 см в поперечнике; при общем объеме плода в 24 куб. см вес семени составляет всего 0,22 г. Безлистный кустарничек песков Прикаспия и Казахстана — эремоспартон безлистный также имеет вздутые плоды, но они несколько сдавлены с боков и заостренные. Как указывает Ильинский (1945), у бобового растения пустынь Средней Азии смирновии туркестанской бобы достигают объема в 25—30 куб. см при весе в 0,17 г. Они содержат от 2 до 8 семян.
Вздутые чашечки известны у язвенников и клевера пустоягодника, обитающего по сырым, часто засоленным лугам.
Плоды осок, как известно, заключены в так называемые мешочки — видоизмененные и сросшиеся своими краями прицветники. У осоки вздутой —характернейшего растения песчаных пустынь Средней Азии — мешочки сильно вздутые, овальные, достигающие в длину 2 см.
Вздутые плоды или другие вместилища зачатков благодаря их легкости и обтекаемой форме хорошо приспособлены к анемогеохории, которая имеет очень большое значение для растений песчаных пустынь. По гладкой поверхности песка с очень редким растительным покровом вздутые подобно «аэростатам» плоды легко перекатываются даже слабым ветром. Чем сильнее ветер и больше опасность погребения в сыпучем песке, тем быстрее передвигаются плоды, всегда опережая более тяжелый песок. Не случайно, таким образом, большинство названных нами видов со вздутыми плодами (пузырник, смирновия, эремоспартон, осока вздутая) — обитатели песков.
В условиях наших лугов или северных степей с хорошо развитым травяным покровом, вздутые плоды (чашечки) могут расцениваться лишь как гемианемохорное приспособление.
Мы наблюдали обсеменение язвенника многолистного в Стрелецкой степи. В этих условиях растение достигает высоты в среднем 39,9 см (из 50 измерений). Чашечки, остающиеся при плодах, сильно вздуты по сравнению с бобом и покрыты густыми мягкими волосками, несколько прижатыми и направленными вверх. Головка со зрелыми плодами имеет полушаровидную или почти шаровидную форму. Небольшая высота растения и обтекаемая форма головки сильно снижает эффективность анемохории. Даже при сильном, почти непрерывном ветре постоянного направления не наблюдалось, чтобы чашечки срывались ветром с цветоноса. Если их обламывать искусственно (обламываются при малейшем прикосновении!), они тут же уносятся ветром, но основная масса всего лишь на расстояние 40 см, единичные — на 48—56 см от материнского растения. С ладони на высоте 50 см чашечки очень быстро срываются ветром и отлетают на расстояние до 1 м.
Плоды без чашечек (искусственно снятых) также сдуваются с ладони, но медленнее, и отлетают, в основном на 40 см; только единичные на 75—80 см. Таким образом, вздутые чашечки несомненно повышают коэффициент парусности зачатка, но незначительно.
Естественное обсеменение язвенника наблюдалось у 4 экземпляров в течение 2 недель (с 22.VII по 5.VIII 1948 г.). Сила ветра в этот период (по данным метеопункта заповедника) — от 0 до 20 м/сек. Вокруг растений был срезан травостой и разостланы большие листы бумаги. Под наблюдением находилось 10 головок с 256 чашечками в начале наблюдения. Подсчет опавших чашечек проводился ежедневно или дважды в День. За весь срок наблюдений отмечено 186 опавших чашечек, в том числе: на расстоянии 10—30 см от материнского растения — 84; 31—60 см — 59 и 61—100 см — 43; Надо думать, что, падая на землю с густым травостоем, чашечки язвенника остаются лежать ближе к материнскому растению, чем в нашем опыте.
Вздутые чашечки у обитателей сырых мест (клевер-пустоягодник, некоторые осоки) скорее являются приспособлениями не анемо-, а гидрохорными.
На нераскрывающихся односемянных плодах часто развиваются самые разнообразные придатки, которые иногда служат анемохорными приспособлениями. Так, у некоторых видов джузгуна плоды покрыты частыми ветвистыми, радиально расположенными упругими выростами. Плод вместе с выростами представляет собой совершенно правильный шарик, очень легкий и упругий. Такие плоды, как и крылатые плоды джузгуна или вздутые мешочки осоки, являются замечательным анемогеохорным приспособлением псаммофитов. Как показали наблюдения Сусловой (1935), скорость передвижения плодов джузгуна по поверхности песка лишь немного уступает скорости ветра: при ветре меньше одного метра в секунду плоды Calligonum setosum и С. comosum передвигаются на 20—30 м в минуту. Наибольшей парусностью обладают плоды С. eriopodum, покрытые длинными тонкими ветвистыми щетинками. При ветре эти плоды не только катятся по земле, но и летят по воздуху.
На семянках некоторых ворсянковых разрастаются наружные чашечки. В одних случаях они опадают к моменту созревания плодов (короставник полевой), в других — сохраняются в виде широкой перепончатой воронковидной окраины, например, у скабиозы. Такая разросшаяся чашечка повышает до некоторой степени коэффициент парусности плода, но она не является эффективным летательным приспособлением. Во всяком случае мы наблюдали огромное количество плодов скабиозы желтоватой (Scabiosa ochroleuca) непосредственно подле материнского растения.
Перистые ости на плодах ковылей, перистые столбики на плодиках некоторых прострелов и ломоносов обычно расцениваются как анемохорные приспособления.
По наблюдениям различных авторов, зерновки ковылей, снабженные перистыми остями, могут переноситься ветром на расстояние в несколько метров или — очень редко — на десятки метров. Так, Пономарев и Зворыгина наблюдали разнос зерновок ковыля на расстояния до 3—4 м, а при сильном ветре — до 6 м от материнских растений. Только в 2-х случаях из 100 при очень сильных порывах ветра зерновки отлетали на 11 м. Камышев наблюдал в Каменной степи занос зерновок перистого ковыля на расстояние в 120 м. На этом расстоянии зерновки насчитывались в количестве 1—2 штук на ар, тогда как рядом с залежью, с которой они залетали, их насчитывалось 500—1500 штук на ар (5—15 штук на 1 кв. м). Нам удалось наблюдать полет единичных зерновок ковыля перистого на расстояние от 1,5 до 4 м.
Но другие наши наблюдения свидетельствуют о том, что перистые плоды ковыля в иных случаях массами оседают в непосредственной близости от материнских растений. На остепненной поляне среди соснового леса, обильно поросшей ковылем узколистным (Сурский р-н, Ульяновская обл.), на площади 1 м2 мы насчитали 242, а в другом случае 364 ости ковыля непосредственно близ плодоносящих растений. Большей частью ости лежат без зерновок или торчат из почвы и выдергиваются из нее также без зерновок. На расстоянии 1 м от края заросли ковыля остей на поверхности почвы не обнаружено. В Стрелецкой степи мы окрашивали ости зерновок ковыля, находящихся на растении. Через день из 16 окрашенных зерновок опали 11, и 9 из них лежали в травостое рядом с материнским растением. Каменецкая (1952), изучавшая семенное возобновление растений в Стрелецкой степи, также отмечает, что плоды ковыля лежат кучками близ материнских растений.
Анемохория у растений с перистыми столбиками на плодах мало эффективна. Прежде всего, сами придатки представляют слишком малую площадь сопротивления воздушному потоку, и, во-вторых, плодики относительно велики и тяжелы. Однако нужно отметить, что у сон-травы к моменту плодоношения стебли вытягиваются почти втрое. По нашим измерениям (среднее из 15) высота стебля в период цветения 14 см; при плодах — 41,6 см. Вытягивание стеблей и цветоносов к моменту плодоношения считается обычно признаком анемохории, но это свойство характерно в сильной степени и для баллистов. Впрочем, как уже отмечалось выше, многие авторы баллистов также причисляют к анемохорам.
Наконец, третья группа образований — различные придатки вне плода, так или иначе способствующие анемохории. Наиболее известным представителем этой группы является липа. У нее опадает целое соплодие с разросшимся кожистым кроющим листом, который и служит летательным аппаратом.
У скумпии в период плодоношения разрастаются вокруг плодов вегетативные веточки, пушистые от волосков. Такие участки побегов и отламываются от стебля, унося на себе немногие плоды. Все это образование представляет гемианемохорный зачаток: он слишком громоздок для сколько-нибудь далекого полета или переноса по земле.
В заключение укажем еще на оригинальное образование у хохлатника. У этого злака жилки нижней цветковой чешуи переходят на верхушке чешуи в длинные перистые ости, в 2—4 раза превышающие длину самой чешуи. Особенно хорошо этот признак выражен у хохлатника персидского — обитателя сухих, чаще каменистых склонов Средней Азии. Его ости в 3—4 раза превышают длину чешуи и достигают 25—30 мм.