Нескончаемый водный лабиринт. Бесчисленные широкие и узкие, глубокие и мелкие протоки, обширные заливы — култуки с темно-зелеными полями чилима, белыми кувшинками, желтыми кубышками, чудесными зарослями нежно-розовых цветов лотоса. Весной вода здесь бурлит от идущих на нерест сазана, воблы, леща, жереха.
Несмолкаемый гомон птиц. Белые, серые, рыжие, желтые цапли, голубые с темными косичками кваквы, розовые пеликаны, бакланы, каравайки, гуси, утки…
Вода. Море зелени. Обилие рыбы и птицы. Это основные богатства дельты Волги, важнейшие объекты изучения и охраны заповедника.
Но так было не всегда. За несколько лет до организации заповедника известный натуралист профессор Б. М. Житков в течение многодневных экскурсий в самых глухих уголках дельты не видел ни белой цапли, ни каравайки. Почти полностью были истреблены чомги, крачки и другие птицы дельты.
Такое оскудение казавшихся неисчерпаемыми запасов дичи было вызвано хищническим промыслом. В период линьки водоплавающих птиц их ловили сетями, загоняя за один раз до 1,5 тысячи уток. Весной собирали тысячами яйца, большую часть которых отправляли на мыловаренные заводы. Агенты главным образом французских фирм скупали у промышленников эгретки — удлиненные ажурные перья надхвостья большой белой цапли, шкурки поганок, крылья крачек. Мода на дамские шляпы с перьями и крыльями птиц так подняла цены, что стоимость 3 — 5 шкурок большой белой цапли равнялась стоимости коровы (!). Как справедливо писал тогда известный зоолог В. Н. Бостанжогло, «ни одна птица не служит предметом таких вожделений, как белая цапля…».
Протоки и рукава дельты многократно и наглухо перегораживались сетями во время хода рыбы на нерест. Сазана черпали из зимовальных ям всеми способами… Жгли тростниковые заросли, чтобы выгнать кабанов и фазанов…
Астраханцы еще в период гражданской войны, несмотря на то что город был в зоне военных действий, направили в Москву к В. И. Ленину агронома Н. Н. Подъяпольского с проектом организации заповедника в дельте Волги.
16 января 1919 года Н. Н. Подъяпольский доложил В. И. Ленину о проекте организации заповедника. В. И. Ленин оценил важность этого начинания и указал, что «дело охраны природы имеет значение не только для Астраханского края, но и для всей республики и что он придает ему срочное значение». Учрежденный 11 апреля 1919 года Астраханский заповедник положил начало созданию системы советских заповедников.
Положение, зоны. Заповедник расположен в приморской части дельты Волги, в 80—120 километрах ниже Астрахани. Он состоит из трех участков: Дамчикский — в западной части, Трех-избинский — в центральной и Обжоровский — в восточной.
Первоначальная площадь всего заповедника была 23 тысячи гектаров, что составляло около 1,5 процента дельты. С падением уровня Каспийского моря и ростом дельты площадь заповедника увеличилась примерно до 60 тысяч гектаров.
Сама дельта — гигантская система больших и малых протоков и островов. Мутные воды дельты откладывают огромное количество взвешенных частиц. Широкие протоки, мелея и суживаясь, превращаются в ерики, где течение обычно лишь в паводковый период, а грунт сильно заилен. Ближе к морю протоки нередко теряют берега и превращаются в култуки — мелкие непроточные заливы, обильно заросшие растительностью. Такие култуки, отшнуровываясь, образуют ильмени, обычно пересыхающие после спада паводковой воды. К морю примыкает зона авандельты, где среди огромных водных просторов лишь изредка видны низкие морские косы и острова.
Характер грунта, связанный с гидрологическим режимом, определяет тип водной и подводной растительности и, как следствие, ландшафты различных природных зон дельты, которых в заповеднике пять: авандельта, зона култуков, лесная зона, тростниковая зона и зона солончаковых лугов.
Приморская авандельта мелководна. Глубина ее не превышает одного метра даже в десятках километров от берега. В противоположность приречной части дельты течение в авандельте слабое и вода прозрачная. Бескрайние просторы дна покрыты ярко-зелеными подводными лугами валлиснерии, кое-где темнеют пятна зарослей рдестов. Огромные скопления всплывших цветов валлиснерии образуют белые пятна подобно пене возле тростников. Валлиснерия — важнейшее растение авандельты. Среди изящных лент ее листьев держится молодь рыб. Многие виды уток и лебеди в период линьки и во время пролета кормятся главным образом ее листьями и корневищами. Оторванные листья валлиснерии и плавающие на поверхности куски корневищ — безошибочный признак мест кормежки птиц. Во время пролета здесь останавливаются все виды благородных уток, лебеди-кликуны, а на островах — гуси и казарки. Над морем постоянно видны огромные темные стаи летящих нырковых уток, иногда, словно тучи, закрывающие горизонт.
Когда ветер дует с моря и «моряна» гонит воду, затопляя косы и острова, в култуках скапливаются десятки и сотни тысяч птиц. Многодневные «моряны» влекут за собой гибель кабанов; иногда они принимают катастрофический характер: вода смывает дома и насыпи дорог.
В култучной зоне растительность наиболее разнообразная и пышная. Вдоль кос разрастаются тростник и узколистный рогоз, образующий среди воды по мелководьям околки. Центральная часть култуков обычно занята сплошными зарослями морской и малой наяды и рдестами. На поверхности воды нередко стелются лентовидные стебли сусака.
Во многих култуках большие площади заняты чилимом (водяной орех) и вся поверхность воды покрыта розетками его плавающих листьев. Рогатые плоды чилима — излюбленный корм гусей, водяных полевок, кабанов. Там, где кормилось стадо кабанов, всегда видны перевернутые розетки чилима. Средний урожай с 1 гектара зарослей чилима — около 2 тысяч килограммов сухих орехов.
Местами обширные участки култуков заняты светло-зелеными зарослями водного папоротника — сальвинии. Повсеместны в култуках роскошные заросли желтых кубышек и крупных белых водяных кувшинок. В удаленных от моря частях култуков обычен нимфейник с желтыми, поднимающимися над водой цветами, очень хорошими медоносами.
В култуках растет и каспийский лотос, заросли которого на Дамчикском участке достигли в 1972 г. площади 180 гектаров и продолжают расширяться в сторону авандельты. Астраханский заповедник — самая северная точка распространения лотоса, этого замечательного реликтового растения с листьями диаметром до 80 сантиметров. Листья эти покрыты восковым налетом, и капли воды, блестя на солнце, катаются по ним, будто шарики ртути. Огромные ярко-розовые цветы лотоса до 25 сантиметров в диаметре за время цветения меняют окраску от интенсивно розовой у бутонов до светло-розовой и почти белой перед опадом лепестков. Цветет лотос с середины июня до конца августа. Плодоложе с семенами лотоса съедобно; в Азии его варят с сахаром, получая сладость, похожую на цукаты. Различные блюда приготовляют из корневищ и листьев. Лотос идет также на изготовление лекарств. Во многих странах Востока он используется как декоративное растение, культура которого несложна, а красота цветов поразительна.
Наиболее разнообразен в култучной зоне и птичий мир. На плавающих листьях водяных кувшинок, чилима и нимфейника строят гнезда белощекие и черные крачки. На открытых песчаных отмелях и косах устраивают колонии чайки-хохотуньи, черноголовые хохотуны и речные крачки. Много лысух. Во время кормежки они выдергивают огромное количество валлиснерии и других подводных растений. Всплывая, растения образуют сплавины, на которых и гнездятся многие птицы.
На заломах тростника, песчаных косах и островах гнездятся серые гуси; их большие гнезда с толстой пуховой выстилкой можно найти и среди ивняка. В тростниковых заломах стали гнездиться лебеди-кликуны, одно время совсем исчезнувшие из дельты.
Труднодоступные маленькие острова на открытых плесах у входа в култук избрали местом гнездования осторожные пеликаны. Птенцы этих огромных птиц родятся совершенно беспомощными, голыми и слепыми. Только к трехнедельному возрасту они покрываются коричневым пухом и начинают плавать у гнездовых колоний. Летать они начинают лишь с трехмесячного возраста. Такое длительное развитие беззащитных птенцов требует для безопасности самых укромных и недоступных мест для гнездования.
Маленький островок, занятый гнездами пеликанов, превращается как бы в общий гнездовой плот, где одно гнездо тесно прикасается к другому. Кудрявые пеликаны гнездятся колониями до 15 — 20 пар, а розовые, прилетающие немного позже, устраивают колонии по нескольку сот гнезд. В период гнездования над колониями пеликанов стоит неумолчный рев птиц, слышный за несколько километров.
Подходящих мест для гнездования пеликанов в дельте немного, к тому же к моменту организации заповедника все гнездовья были уничтожены. Поэтому здесь построили искусственные плоты из снопов тростника, что способствовало восстановлению их колоний в дельте Волги.
Интересны некоторые повадки этих птиц. Взрослые пеликаны стаями улетают с гнездовых плотов на коллективную рыбную ловлю. Не умея нырять, эти большие птицы выстраиваются широким полукругом, с шумом хлопают крыльями по воде и движутся к берегу, выгоняя рыбу на мелководье. Здесь они хватают добычу своим огромным клювом с подвешенным к нему просторным кожаным мешком, в котором помещается несколько килограммов пищи.
Култуки после спада паводка служат местом кормежки многочисленных цапель. Особенно много птиц в култучной зоне во время пролета. Здесь останавливаются и кормятся гуси, белолобые казарки, турухтаны, большие кроншнепы, улиты, веретенники, бекасы и разнообразные утки. Летом в период линьки в зарослях култучной зоны прячутся многие десятки, а может быть, и сотни тысяч уток. Кольцуя птиц для изучения их перелетов, сотрудники заповедника за один раз загоняют в сети до тысячи линных птиц.
Летом над култуками стоит разноголосый утиный гомон. Здесь линяют кряквы, шилохвости, чирки, серые утки, свиязи, широконоски. Линные утки, теряя почти сразу все маховые перья, не могут в это время летать и весь день проводят в густых зарослях, а на зорях огромными стаями выплывают кормиться на «подводные луга» валлиснерии, рдестов и резухи.
Обилие пернатой дичи привлекает в култучную зону лисиц и горностая. На орехах чилима, корневищах рогоза откармливается кабан, а за ним иногда приходит волк…
Лесная зона образована ивовыми лесами. Выше култучной зоны, по берегам протоков, где почва лучше дренирована, образуются ленты крупных ветел. В глубь островов лес становится ниже, деревья редеют, и под ними разрастается ивняк. Центральная часть островов обычно занята гигантскими тростниками, среди которых возвышаются отдельные суховершинные деревья. Вблизи опушек травянистый покров в лесу беден, только местами буйно разрастается паслен, и красные кисти его ягод приятно оживляют лес.
Здесь, в лесах, устраивают свои гнездовые колонии бакланы и цапли. Ближайшие к реке ряды деревьев занимают бакланы. Быстрый и прямолинейный полет этих птиц не позволяет им лавировать среди деревьев, почему они и не гнездятся в глубине леса. Весной бакланы первыми заселяют гнезда, и численность их бывает очень высока. Бакланы прекрасно ныряют и могут добывать рыбу с глубины до 4 метров. Хорошие летуны, они нередко улетают за рыбой в море на десятки километров. Бакланы очень прожорливы и уничтожают много рыбы, поэтому в дельте регулируют численность бакланов и в заповеднике оставляют лишь около 10 тысяч гнезд.
Однако проведенные недавно исследования особенностей питания баклана показали, что эти птицы кормятся главным образом сорной рыбой, которая конкурирует с ценными промысловыми рыбами. Следовательно, необходимо по-новому оценить значение бакланов.
На высоких деревьях гнездятся цапли, занимая обычно центральную часть леса. В отличие от чашеобразных гнезд бакланов у серой и большой белой цапли гнезда широкие и плоские. Такие же широкие, но с характерным венчиком зеленых веток по краям лотка строят гнезда и колпики. Ниже располагаются гнезда малых белых цапель, ночных цапель — квакв и изящных коричнево-красных, с длинными изогнутыми клювами ибисов — караваек. Здесь же можно найти маленькие гнезда желтых цапель.
Колонии существуют много лет и с возрастом заселяются все плотнее и плотнее, так что каждое дерево в старой колонии несет на себе по 5 — 6 гнезд. Весь день над колонией стоит шум. Голоса птиц отсюда слышны на 2 — 3 километра. Птицы снуют к култукам и обратно, ссорятся из-за гнезд. Со свистом проносятся черные бакланы. Подобрав шею и медленно махая крыльями, летают цапли. Вытянув лапы и голову с лопатообразным клювом, кружатся над колонией колпики; силуэт летящего колпика настолько необычен, что кажется, будто птица летит ногами вперед. Сгорбившись, как старушки, сидят среди зелени сизо-серые кваквы.
Нередко среди колоний цапель поселяются грачи, черные коршуны, а на отдельных высоких, чаще суховершинных деревьях много лет подряд гнездятся орланы-белохвосты и скопы. Но не эти хищники, а серые вороны — настоящее бедствие для птиц дельты. Вороны селятся обычно на деревьях по берегам рек и всегда держатся около колоний. Малейший переполох, во время которого насиживающие птицы слетают с гнезд, вороны используют для того, чтобы утащить яйцо. Утаскивают они и маленьких птенцов. Вороны чрезвычайно затрудняют исследования колонии. Приближение человека вспугивает птиц с гнезд, и этим сейчас же пользуются вороны. Эти хитрые хищники собираются в стаю и сопровождают каждую лодку, которая движется в сторону колоний. В заповеднике с воронами ведут постоянную и напряженную борьбу.
Говоря о фауне лесной зоны, следует упомянуть о замечательных гнездах, которые плетут синицы-ремезы. Напоминая реторты с летком сбоку, они плотно сплетены из шелковистых волосков семян ивы и подвешены на тонких ветвях, склонившихся над водой. В дуплистых деревьях поселяются скворцы и единственная летучая мышь заповедника — нетопырь Натузиуса.
В лесах обычны домовые мыши и землеройки-белозубки. Редки полевые мыши, обыкновенные полевки и мыши-малютки. По высоким берегам рек роют норы лисицы, барсуки и акклиматизированная здесь енотовидная собака. Кабаны подбирают в колониях остатки рыбы, приносимой птенцам.
В июле — августе в лесах тучи комаров. Вместе с изрядной жарой и духотой из-за неподвижного влажного воздуха они создают тяжелые условия для человека в этой зоне дельты. Для начала лета характерна пузырчатая пена, покрывающая стволы и ветви деревьев и кустарников, — это субстрат, скрывающий личинки цикады-пенницы. Много в лесах черных муравьев и уховерток.
Тростниковая зона, сменяющая лесную, бедна и однообразна. Тростниковые заросли достигают в дельте Волги необычайной мощности. Местами тростник бывает высотой 6 метров с толщиной стебля более 5 сантиметров. Сухие стебли тростника сохраняются несколько лет; падая и обламываясь, они образуют непроходимые заломы, и ходить здесь можно только по кабаньим тропам.
На заломах тростника небольшими группами гнездятся рыжие цапли, иногда возникают также колонии колпиков и больших белых цапель. Самая многочисленная птичка этой зоны — дроздовидная камышевка. Ее короткая, но звонкая и задорная песня оживляет однообразие тростников. По окраинам гнездятся красивые усатые синицы, болотные камышевки и тростниковые овсянки. Много здесь кукушек, чьих птенцов заботливо выводят камышевки.
По гривам среди тростников довольно много ужей и водяных черепах, а еще больше озерных лягушек.
Зона солончаковых лугов представляет собой чередующиеся западины, заросшие тростником, и луговые участки, поросшие кустами тамариска и ежевики. Кустарники часто обвиты большими цветами вьюнка. Просторные зеленые лужайки занимает солодка, или пырей, лисохвост и канареечник.
Ягоды ежевики и семена разнотравья, обилие насекомых и наземных моллюсков создают здесь хорошие условия для обитания фазана. К моменту организации заповедника эта ценная охотничья птица была на грани полного исчезновения. Сейчас численность фазана восстановилась.
По лугам постоянно держатся зайцы-русаки, лисы и барсуки. Приходят сюда и степные хорьки.
Дельта Волги всегда славилась своими рыбными богатствами. В водах заповедника наиболее многочисленны сазан и сом. Особенно много сазана бывает весной, когда в конце апреля к местным рыбам, проводящим в дельте круглый год, присоединяются косяки сазанов, подходящих с моря. К началу мая все сазаны выходят на заросшие травой мелководные полой, и над водой всюду видны спинные плавники рыб, пришедших на нерест. Скатываясь в море после нереста, рыбы к середине лета снова возвращаются в дельту. Еще больше собирается сазанов в култуках осенью. В ясные осенние дни часто можно видеть, как крупные, тяжелые рыбы, играя, поминутно выбрасываются из воды. К зиме основная масса сазанов скатывается в море, но все же большое количество их остается в дельте, зимуя в ямах около подмытых обрывистых берегов крупных протоков.
С началом паводка с мест зимовок — из глубоких протоков — поднимаются на полой сомы. Нерестовые игры сомов весьма шумны. Самка, выпускающая икру, кувыркается через спину самца и звонко шлепает хвостом по воде. Липкая икра сомов, отложенная на примятую рыбами траву, образует подобие гнезда, которое самец оберегает несколько дней.
В конце апреля, с паводком, в дельту входит и вобла — одна из важнейших промысловых рыб. Идущая в массе на нерест вобла становится легкой добычей рыбоядных птиц, и вслед за ней появляются бакланы, цапли, кваквы. В это же время идет на нерест лещ, который на некоторых полоях скапливается в огромных количествах, но к концу мая уходит на выгул в море. В течение нескольких дней начала мая идет на нерест жерех. В водоемах заповедника много щуки, а также окуня, судака и красноперки.
Во время весенних нерестовых миграций в дельте появляются косяки сельдей: пузанки, волжской, черноспинки. Однако сельди, как и осетровые рыбы — осетр, севрюга, белорыбица, лишь проходят через дельту, нерестясь вне ее пределов. С началом спада воды мальки всех промысловых рыб скатываются с полоев в реки. Сбиваясь на мелководьях в огромные косяки, они идут в култуки и далее в авандельту. В узких мелководных протоках они образуют непрерывно движущиеся серебристые ленты. В таких местах идет интенсивный «жор» хищных рыб. Хлопают пасти сомов, бурлят жерихи, поминутно выскакивают перепуганные мальки. Сюда прилетают кормиться и многочисленные рыбоядные птицы.
Биолого-географические особенности дельты. Дельта Волги издавна привлекала внимание исследователей. Хорошо известна работа М. Богданова, положившая основу биогеографическому изучению наземных позвоночных долины средней и нижней Волги. Работы, выполненные позже, главным образом в Астраханском заповеднике, позволили выяснить характерные черты этого своеобразного фаунистического комплекса.
Первое, что обращает на себя внимание при оценке фауны позвоночных животных дельты, — однообразие видового состава, сочетающееся с огромным количеством особей. Так, в верховьях Волги, в Дарвинском заповеднике, в прибрежной зоне гнездятся 103 вида птиц, в то время как в дельте, в Астраханском заповеднике, всего 60 видов; млекопитающие в Дарвинском заповеднике насчитывают 39 видов, а в Астраханском — 17; земноводных в верховьях Волги обитает 7 видов, а в дельте только 2. Иными словами, птиц и млекопитающих в дельте в два раза меньше, чем в верховьях, а земноводных — в три раза. Вместе с тем исходя из общих климатических особенностей можно было предполагать скорее обратное соотношение числа видов.
Как правило, бедность видового состава определяется однообразием мест обитания. Однако нельзя сказать, что дельта Волги слишком однообразна. Очевидно, ведущую роль здесь играют иные факторы. К их числу относится прежде всего продолжительный паводок, приходящийся на важный период в жизни животных — конец апреля, май и июнь, именно когда происходит размножение.
Ежегодно вся суша дельты на длительный период затапливается; над водой остаются лишь ничтожные по площади возвышенные гривы и острова. Это лишает животных их мест гнездования, убежища и для многих затрудняет кормежку. Естественно, что среди птиц дельты преобладают гнездящиеся на деревьях или устраивающие плавучие гнезда. Так, на деревьях гнездятся 74,5 процента птиц дельты, плавучие гнезда устраивают 12,2, и лишь 13,3 процента вьют гнезда на земле.
Глядя на дельту в период паводка, можно лишь удивляться, как могут все же существовать здесь птицы, гнездящиеся на земле, а также млекопитающие, пресмыкающиеся и земноводные, связанные с сушей.
Очевидно, у животных дельты, связанных с сушей, возникли какие-то приспособительные особенности, позволившие им обитать в дельте, несмотря на паводок. Эти приспособления к паводковому режиму выражаются в том, что птицы, обычно гнездящиеся на земле, стали гнездиться на деревьях, а млекопитающие перенесли свои убежища из нор в дупла или в гнезда на деревьях; сроки размножения сдвинулись на периоды до паводка или после спада воды и, наконец, стали обычными временные миграции из затопляемых районов.
В зависимости от общих биологических свойств вида животные используют тот или иной путь приспособлений.
Так, из затопляемых мест в период паводка мигрируют крупные подвижные животные. Кабаны, например, собираются на незатопляемых гривах, уходят вверх по рекам или, напротив, спускаются на морские острова. Частично мигрируют зайцы и холостые лисы. Однако в годы очень высоких паводков это не спасает животных и большая часть их погибает.
Сдвиг сроков размножения на период спада воды наблюдается у пресмыкающихся и земноводных. Большая зависимость этих животных от температуры и характер откладки яиц делают понятным возникновение именно этого пути приспособления. Так, озерная лягушка в дельте Волги начинает откладывать икру тогда, когда начинается спад воды и в ильменях прекращается быстрое течение, т. е. значительно позже, чем в соседних районах, аналогичных по температурным условиям. Болотные черепахи и ужи также приступают к размножению позже, чем в других районах. Откладывать яйца они могут лишь после освобождения берегов от паводковых вод.
Происходит задержка в размножении и у мышевидных грызунов. Например, обыкновенная полевка, с трудом переносящая паводок, спасается на гривах и приступает к размножению только после спада воды, когда имеется возможность широко расселиться.
У некоторых гнездящихся на земле птиц время размножения также переносится на более ранние сроки. Серый гусь, как правило, успевает вывести птенцов до максимального подъема воды.
Переход к гнездованию на деревьях или высоких тростниковых заломах как приспособление к паводку имеет широкое распространение. Кряквы и серая утка гнездятся не на земле, а на деревьях, в старых гнездах цапель. К устройству гнезд в дуплах деревьев или в старых птичьих гнездах перешла серая крыса.
Ограничивающее значение паводка хорошо иллюстрируется также тем, что вне периода паводка в дельте бывает в три с лишним раза больше видов птиц. Разнообразные кулики и утки, держащиеся весной на косах и отмелях, исчезают с началом паводка и появляются вновь после его окончания. Особенно большие скопления в это время (в июле) образуют стаи линных уток. После спада воды эти виды находят здесь столь же благоприятные условия существования, как на озерах и реках других районов нашей страны.
Обилие немногих «фоновых» видов животных, обитающих в дельте, связано также со специфическими условиями этого района. Основная масса наземных позвоночных дельты существует за счет рыбы. Почти половина от общего числа видов птиц, гнездящихся здесь, питается исключительно или преимущественно рыбой. Все колониальные птицы, создающие облик фауны и приковывающие внимание наблюдателя своим обилием, существуют за счет рыбных богатств. Основное, что разрешает колониальность поселения рыбоядных птиц, — обилие кормов. Не случайно даже поганки и ряд других рыбоядных видов, обычно гнездящихся в одиночку, здесь, в дельте Волги, образуют колонии, а колониальные поселения всегда при хороших кормовых условиях биологически целесообразны. За счет рыбы в дельте существует около трети всех млекопитающих и в значительной мере обитающие здесь пресмыкающиеся.
Своеобразие биолого-географических условий в дельте Волги привело к формированию специфического комплекса наземных позвоночных животных. Обычно поймы рек, особенно крупных, представляют собой как бы русла, по которым идет глубокое проникновение видов одной географической зоны в другую. Пойма Волги как экологическое русло для птиц и млекопитающих имеет различное значение.
Основное ядро фауны птиц слагается здесь из южных рыбоядных птиц, для которых дельта Волги — наиболее северный форпост массового поселения. К ним относятся белая и желтая цапли, кваква, колпик, каравайка и другие, не говоря уже о таких почти тропических птицах, как султанка и египетская цапля, нахождение которых в дельте Волги далеко отодвигает северный предел распространения этих птиц.
Наряду с этим в фауне млекопитающих мы видим обратную картину. В дельте Волги основное ядро фауны слагается из северных влаголюбивых видов, таких, как обыкновенная полевка, полевая мышь, водяная полевка, мышь-малютка. Окружающие дельту равнинные пространства несут куда более южную фауну млекопитающих; основные виды здесь — песчанки, тушканчики, суслики.
Естественно, что заселение дельты Волги южными птицами оказалось возможным благодаря не только обилию корма, но и отсутствию преград для этой группы животных. В то же время устье Волги для южных влаголюбивых млекопитающих недоступно из-за Каспийского моря и окружающих пустынных пространств. Напротив, пойма Волги — экологическое русло для проникновения с севера влаголюбивых лесных видов.
Современное состояние и развитие дельты. Начиная с 60-х годов в дельте стало заметно сказываться регулирование стока Волги в результате создания каскада электростанций с водохранилищами и возрастающим забором воды на орошение.
Вследствие этого уменьшилась высота и продолжительность паводков, резко снизилась проточность водоемов. Эти процессы, как показали исследования, проведенные в заповеднике Е. Ф. Белевич, К. В. Горбуновым, А. Ф. Коблицкой, А. А. Косовой и другими сотрудниками, повлекли за собой большие изменения в биологических явлениях. Так, огромная масса питательных веществ, приносимых Волгой (составляющая около 50 миллионов тонн растворимых и 30 миллионов тонн твердых осадков), в меньшей степени стала оседать в верхней части дельты, почему здесь и снизилась биологическая продуктивность. Напротив, в култучной зоне и авандельте она возросла. В результате изменилось соотношение и распределение организмов зоопланктона и зообентоса. Это в свою очередь повлекло за собой смещение нерестилищ и зимовок рыб в сторону авандельты. Изменилось и соотношение численности биологических групп рыб. Например, почти полностью прекратился ход сельдевых и осетровых рыб на нерест через заповедник. Произошло также и перераспределение гнездовых колоний птиц. Увеличение площади суши, не затопляемой в половодье, расширило возможности гнездования фазанов, серой куропатки, а наступление половодья в более поздние сроки способствовало более успешному выведению потомства серых гусей и некоторых других птиц. Вместе с тем зарастание мелководий привело к сокращению мест массовой линьки речных уток.
Эти и подобные изменения в природных комплексах заповедника приняли широкие размеры еще и потому, что на незаповедной территории дельты в течение последних лет проводились интенсивные гидромелиоративные работы. Так, для обеспечения судоходства и прохода рыбы на нерест в Волгу через авандельту было прорыто более 10 каналов, сделаны прокосы в зарослях водной растительности. Следовательно, для того чтобы Астраханский заповедник мог продолжать выполнять свою важнейшую функцию эталона для изучения естественных процессов в природе дельты Волги, необходимо осуществить комплекс мероприятий по сохранению естественного хода этих процессов на его территории и акваториях. Эти вынужденные меры должны быть строго обоснованы и преследовать лишь одну цель — нейтрализовать антропогенные влияния на заповедник. В настоящее время уже осуществляется мелиорация водоемов для усиления их проточности, углубляются отдельные участки авандельты и протоков с целью восстановления условий для нереста рыб, прорыты рыбоходные каналы и проектируются другие работы.
В связи с этим и появившимися отличиями в характере развития природных комплексов восточного и западного участков заповедника встают новые задачи сравнительного изучения экосистем при различных уровнях воздействия на них антропогенных факторов.
В Астраханском заповеднике уже выполнено большое число разносторонних исследований. Так, очень много нового дали комплексные работы по изучению первичной продуктивности водоемов, формированию трофических уровней и пищевых цепей и динамике этих процессов в связи с изменением гидрологического режима дельты. Большой теоретический и практический интерес представляют работы по почвообразованию, развитию и биологии рыб, водоплавающих птиц и таких наземных обитателей, как кабан и фазан. Паразитологическое изучение особенно мигрирующих животных позволило выяснить новые эколого-географические факторы, определяющие динамику паразитофауны. В Астраханском заповеднике особенно ясно проявилась исключительная плодотворность многолетних комплексных работ микробиологов, гидрологов, геоморфологов, ихтиологов, паразитологов, орнитологов и других специалистов. Заповедник стал великолепной школой нескольких поколений ученых.