Болото встретило нас радостным гулом комаров (еще бы: живой корм сам шел в их владения), вопросительным кваканьем лягушек и привычными изумрудными красками осоки, других болотных трав и кустарничков.
Видневшиеся поодаль рыжие пятна мха и бутоны готовых распуститься цветов не слишком разнообразили общую буднично-зеленую картину. Но вот впереди заиграла белыми, как свежевыпавший снег, бликами обширная поляна и мир вмиг преобразился, стал светлым и жизнерадостным. Это показалась во всей своей белоснежной красе стародавняя знакомая — пушица.
Давно замечено: среди всех природных цветов белый — самый чистый и таинственный. Вспомните, какую прелесть придает он художественному образу в есенинских стихах: «Я снова здесь, в семье родной, мой край, задумчивый и нежный! Кудрявый сумрак за горой рукою машет белоснежной.»
Береза у него «зеленокосая в юбчонке белой», а черемуха спит «в белой накидке». Уверен, что нашлись бы у Сергея Есенина лестные эпитеты и для пушицы, которую он наверняка не раз встречал в заболоченных рязанских раздольях. Ведь даже ботаники называют ее изящной. Но она не попала в лирические тетради поэта. Может быть, просто не успела. Есенин ушел из жизни совсем молодым, не воплотив в строки многие сокровенные замыслы. Но болотная белоснежка не осталась обделенной и в поэзии. Она вдохновила именитого профессора, который посвятил ей целое стихотворение (Холодковский Н. А. Гербарий моей дочери. Пт., 1922). Вот как характеризуется в нем растение: «Вокруг — болото без границы, пни, камни, кочек бугорки, и между них седой пушицы торчат, качаясь, колоски. Их вид так хил, стебли так тонки — они глядят, как сквозь плетень беловолосые девчонки убогих финских деревень.»
В самые праздничные нежно-белые одежды пушица наряжается ближе к середине лета. Весной же эта болотная трава, как и все семейство осоковых, к которому она принадлежит, может привлечь разве что ранней зеленью да необычной формой листьев. Они узкие и длинные, «почти как вязальные спицы» (по В. В. Петрову). Отходят от перезимовавших побегов густым, веерно расходящимся кверху пучком. Из растений верхового болота пушица цветет самой первой, очень рано и эффектно. Лепестков, какие мы привыкли видеть в период репродуктивного развития, нет. Их заменяют многочисленные шелковистые щетинки (некоторые называют их волосками), сильно удлиняющиеся после цветения и образующие рыхлую белую головку (пуховку). Отсюда и название растения. Греческое наименование рода (Eriophorum), перекочевавшее в ботаническую латынь, тоже, кстати, означает «несущая пух». В основании пуховой головки, или кисти, размешены крохотные плодики — трехгранные орешки.
Белые султанчики пушицы часто сравнивают с комочками ваты, которыми увенчано сугубо южное растение — хлопчатник. Внешнее сходство действительно разительное, особенно если смотреть на плантации с расстояния. И тут, и там — нежнейшая белизна. Когда я впервые попал под Ташкентом на огромное хлопковое поле, мне тоже показалось, что нахожусь на родном пушициевом болоте. Даже почва коричнево-красным цветом издали напоминала торф. Но тихо журчавший рядом арык быстро вернул к действительности. Под внешне одинаковой маской скрывалась все же другая ботаническая плоть.
Природа проявила должную заботу о судьбе пушициевого потомства. Белоснежки обильно плодоносят. А ветер разносит легковесные хохолки с семенами на обширные территории. Не зря такого рода летучки называют «парашютными десантами наземных растений» (Фукарек и др., 1982). Всхожесть же у семенных малюток прекрасная. Благодаря парусности они могут без особого труда двигаться и по поверхности воды, тем более что пух подолгу не намокает и не тонет.
Растения способны размножаться как генеративным путем, так и вегетативно. Причем уже с младенчества проявляют завидную устойчивость ко всякого рода внешним невзгодам. К жизни они пробуждаются еще под снегом. Взрослый организм тем более исключительно зимостоек. И это неудивительно. В суровых условиях победителями в борьбе за сосуществование становятся лишь сильнейшие.
На европейских болотах насчитывается двенадцать видов пушиц.
Треть из них населяет и наши. Наиболее широко встречается пушица влагалищная. На болотах переходного типа она формирует часто целые сообщества ассоциации Eriophorum vaginatum (Степанович, 2000). Это многолетнее травянистое растение высотой от 30 до 90 сантиметров с коротко-мочковатой корневой системой. Слаботрехгранные стебли ее у основания облегают коричневые волокнистые влагалища. Каждый стебелек заканчивается вверху одним продолговатым колоском, который в пору плодоношения принимает шаровидную форму. Превращается в пуховку. Стеблевые листья редуцированы, а многочисленные прикорневые — почти нитевидные с гладкой или слегка шероховатой поверхностью. Основания их укутаны в чешуйчатую муфту. Это своего рода утепляющее устройство, предохраняющее внутренние ткани от гибели в суровые зимние морозы.
Большинство кочек, которые то и дело попадаются нам на переходном и верховом болотах, обязаны своим происхождением именно пушице влагалищной. Иногда она образует многокилометровые кочкарники, которые с поверхности постепенно заселяет брусника, голубика, багульник, а внутренние толщи безжалостно дырявят и используют в качестве теплого комфортного жилья грызуны. В северных краях отдельные кочки достигают метровой высоты.
Корм из пушицы плохой. Домашний скот неохотно ест эту жесткую траву даже ранней весной, когда другой зелени еще практически нет. Примесь ее в сене значительно снижает качества последнего. Но такой вывод справедлив лишь по отношению к нашей, богатой более ценными кормовыми растениями зоне. В тундре же пушицей с большим удовольствием лакомятся олени, дикие гуси, лемминги, а в тайге — лоси. Для всех их это вполне добротная пища и даже — деликатес. Гуси, например, с особым удовольствием поедают сладкие корневища, проявляя завидное упорство в извлечении их из мерзлоты. Ранней весной именно пушица нередко спасает оленьи стада от голода. Причем в ход идут не только зеленые листочки, но и прошлогодние побеги. После совместного нашествия животных и птичьих орд на пушициевые плантации на них нередко ничего не остается, кроме голой земли (Смирнов, 1982). Но проходит время, появляются молодые побеги и растения начинают новую жизнь. Не всякий вид может похвастаться такой способностью к репарации (восстановлению), когда практически гибнет и вновь возрождается почти весь организм.
Когда пушица начинает доминировать в травостое и создает основной фон живого напочвенного покрова, болото так и называют: пушициевое. Оно зачастую относительно сухо благодаря мощному торфяному слою, вбирающему в себя излишек воды. В верхнем ярусе такого болота можно видеть редкие угнетенные сосенки. Встречаются среди него и обширные безлесные пространства, занятые лишь пушицей да короткой осокой. Такой тип болот широко распространен в Финляндии, — сообщает Лео Хейкурайнен (1983). Особенно по водоразделам. Подстать им по размаху и многие наши пушициевые просторы.
Из сказанного ясно, что пушица играет большую роль в торфообразовании. Среди многочисленных видов торфа значится и пушициевый. Основу его составляют погребенные органические остатки поименованного растения с примесью других осок и сфагнума. Пушициевые торфа — светлой окраски, волокнистые, содержат мало зольных веществ (порядка четырех процентов) и считаются одними из лучших при употреблении на топливо. В данном отношении они почти не уступают сфагновому. При сжигании дают много жара и не отравляют нагреваемый воздух угарным газом. Судя по значительной мощности торфяных пушициевых залежей, можно сделать вывод, что это растение в прошлом имело еще большее распространение (Березина и др., 1983).
Когда-то мягким пухом пушиц набивали подушки и тюфяки. На них можно было смело спать даже на мерзлой земле. В старину, когда спичек еще не было, из пушицы изготавливали фитили для огнива; использовали для производства бумаги, различного рода тканей и плотного фетра для шляп; употребляли как упаковочный материал. Ну и конечно, нельзя забывать чисто эстетическое значение растения. Многие находят его прелестным и это — сущая правда!