В конце IV и в начале III в. до н. э. появляются признаки упадка античной культуры. Закат античного греческого рабовладельческого общества сопровождается ростом идеалистических учений и мистицизма. В III в. до н. э. последним противостояли: а) материалистическая школа Эпикура, б) школа стоиков и в) представители школы Аристотеля (так называемые перипатетики), наиболее крупным представителем которой был рассмотренный нами Теофраст.
Эпикур (342—240 до н. э.) развивал воззрения атомистов, подобно им целиком основываясь на материалистическом понимании природы. Как и атомисты, он рассматривал атомы, как неизменные неделимые единицы. Эпикур ввел в науку представление об атомном весе, различном у разных атомов. В отличие от чисто механических представлений Демокрита о вещах, как простой совокупности атомов, Эпикур рассматривал вещи, как специфическое качественное единство атомов.
Философия Эпикура в необычайно ярких красках излагается в знаменитой поэме римского эпикурейца Лукреция Кара (99—55 до н. э.) «О природе вещей». В этой поэме Лукреций излагает стройную материалистическую концепцию мироздания и в частности — развития органического мира, целиком основанную на принципах школы атомистов.
Важнейшей идеей, которая проводится в поэме, является мысль об естественном возникновении организмов из неорганической природы. Природа рассматривается в ней как единство, а ее многообразие как результат процессов превращения.
Наиболее крупное значение в области зоологии среди римских авторов принадлежит Плинию Старшему (27—79 н. э.), занимавшемуся и ботаникой. В VIII—XI книгах его обширной компилятивной «Естественной истории» сообщается ряд научных данных о различных животных, в особенности сельскохозяйственных, но наряду с этим нагромождается множество совершенно фантастических сведений, заимствованных из вторых, третьих и даже четвертых рук.
Исследовательский дух, характеризующий работы Аристотеля, здесь в значительной степени угасает.
Перечисленные выше основные завоевания античной науки не позволяют, разумеется, рассматривать ее представителей как эволюционистов. Правда, идея лестницы существ оказала мощное влияние на развитие сходных концепций нового времени. Впоследствии, уже в иной связи, она вошла в систему эволюционного учения, как закон повышения организации живых форм в ходе исторического развития. Однако именно исторический аспект и чужд античной науке, в которой отсутствует мысль о непрерывном и неповторимом процессе возникновения качественно новых форм. Напротив, античная идея развития ближе к представлениям о вечном кругообороте, циклическом возникновении и уничтожении вещей. И даже аристотелевская лестница существ есть только стройный ряд извечных, постоянных ступеней совершенства, конкретизируемых в определенных растительных и животных телах природы различной высоты организации.
Кроме того, античное понимание развития природы носило весьма общий характер. Греки не дифференцировали понятия развития (движения) по его специфичным, качественно отличным формам. Например, не делалось никакого различия между качественно отличными закономерностями развития физических тел, живых форм, наконец, общества и человеческого духа. Поэтому под общую формулу развития подводились процессы кругооборота веществ, периодические явления природы, индивидуальное развитие организмов, представления о циклических превращениях в природе и т. п.
Эти отношения вполне естественны и понятны. Как справедливо указывает Энгельс, «так как греки еще не дошли до расчленения, до анализа природы, то она у них рассматривается, как целое, в общем и целом. Всеобщая связь явлений в мире не доказывается в подробностях… для греков она является результатом непосредственного созерцания» («Диалектика природы»).
Эти особенности античной науки следует оценивать, однако, не как ее недостатки, а лишь как необходимый этап ее истории. Античные ученые стояли на пути, ведущем к открытию законов природы.