В течение трех последних десятилетий ученые разных стран независимо друг от друга приходили к мысли о грандиозном расширении Земли. Каждый из них видел в этой идее возможность универсального объяснения основных процессов, происходящих на ее поверхности.
В 1933 году эту мысль высказал немецкий геофизик Отто Христоф Хильгенберг, В небольшом, но насыщенном глубоким содержанием труде Хильгенберг сделал следующий шаг в познании эволюции земного шара. Он опроверг положение, которое, как ни странно, объединяло «мобилистов» с их противниками — «фиксистами» и состояло в признании почти полной неизменности размеров Земли. Хильгенберг предположил, что в процессе своего развития Земля расширяется и, вероятно, когда-то она была так мала, что все материки на ее поверхности непосредственно смыкались, а для океанов попросту еще не было места, хотя неглубокие моря уже были. Анализ размеров современных материков показал, что они могли бы сомкнуться на шаре с радиусом в два раза меньшим, чем у современной Земли.
И Хильгенберг создает модель — первую модель «коровой Земли», первое наглядное пособие новой гипотезы! Под термином «коровая Земля» подразумевается Земля, сплошь покрытая корон материкового типа. Имея в виду, что существует и океанический тип коры, этот термин следует считать несколько условным. Он считал, если материки — обломки некогда к единой коры, то они могут быть подобраны один к другому и из них можно, как из черепков разбитого горшка, сложить цельную оболочку Земли. Но цельном она получится лишь при таком сочетании обломков-материков, которое точно повторит их первоначальное взаимное расположение. Ошибка, хотя бы в одном месте, повлечет за собой искажения и в других. Зато безукоризненное совпадение таких сложных по конфигурации образований, как материки, явилось бы весьма трудно оспоримым доказательством и наглядным подтверждением того, что некогда все материки действительно представляли собой единое целое, ибо случайное совпадение здесь маловероятно.
Но Хильгенберг на своих моделях такого идеального сочетания не получил, потому что при реконструировании атлантических связей следовал буквально за своим учителем, а так как Вегенер строил модель на плоскости, а не на шаре, то Хильгенберг вынужден был прибегнуть при построении к некоторым весьма искусственным допущениям. Так, на модели ему пришлось «раскроить» материк Северной Америки на три части и «протолкнуть» средний «кусок» примерно на 2 тыс. миль на северо-запад, вплоть до полуострова Таймыр. Как потом на расширяющейся Земле эти три фактически разобщенных «куска» не разошлись, а, напротив, составили единый материк, Хильгенберг, видимо, и не пытался объяснить. Также оказались натянутыми и плохо увязанными (в частности, с точки зрения внутренней геологической структуры материков) и некоторые другие соотношения.
Помимо этого, Хильгенберг допустил при моделировании и другую существенную ошибку. Он изобразил шельф (материковую отмель) в современных контурах, не учитывая его иные размеры в прошлом. Между тем форма и строение шельфа, его разорванность, «расплющенность» в плане и перемежаемость с типичными океаническими участками свидетельствуют, с точки зрения концепции расширения, о том, что это зоны растяжения, увеличивающие со временем свою площадь.
Однако недостатки моделирования не умаляют заслуги Хильгенберга как автора новой блестящей идеи, тем более, что им очень оригинально раскрыты причины расширения Земли. Их он видел в процессах, связанных с влиянием гравитационных сил.
В дальнейшем еще несколькими учеными были высказаны мысли, в той или иной степени связанные с идеей расширения Земли. Так, английский физик Дирак выдвинул предположение, что гравитационная «постоянная» (коэффициент — k — в формуле закона всемирного тяготения) уменьшается пропорционально возрасту Галактики. Поэтому звезды и планеты должны со временем разуплотняться, увеличиваясь в объеме, а ускорение силы тяжести на их поверхности уменьшаться.
В 1952 году немецкий физик Иордан тоже провозгласил принцип расширения Земли, считая это неизбежным следствием изменения «постоянной» тяготения, которая, по его данным, должна была уменьшиться за время существования Земли в два-три раза.
Четыре года спустя, в 1956 году, венгерский геофизик Эдьед также высказал предположение о расширении Земли. Он считает, что внутреннее ядро Земли, начинающееся где-то на глубинах 5,0—5,1 тыс. км, представляет собой остаток очень плотного звездного вещества. В процессе разуплотнения ядра его частицы постепенно переходят и лежащие выше слои, в силу чего эти слои расширяются.
Совсем недавно, в 1959—1960 годах, американский геолог Хейзен предложил свой вариант гипотезы расширения. Избороздив вместе с директором Ламонтской геологической обсерватории Колумбийского университета (Нью-Йорк) Юингом Атлантический океан, он пришел к выводу, что это громадная зона растяжения. Ссылаясь на Дирака, он вместе с тем именно себя считает основоположником идеи расширения. При этом Хейзен. очевидно, сочувственно относится к расчету Дайка из Бристонского университета, считавшего, что окружность Земли за 3.25 млрд, лет возросла на 1 100 миль. Но эта цифра слишком мала для объяснения возникновения океанов путем расширения, ибо если почти за всю геологическую историю (3—4 млрд лет) окружность Земли увеличилась всего лишь на указанную величину, то на ней не возник бы даже один Атлантический океан.
Таковы вкратце взгляды зарубежных ученых, выступивших с идеей расширения Земли. А как обстоит дело у нас? Этой проблемой в нашей стране занялся, начиная с 1949 года, ученый-самоучка Иван Васильевич Кириллов, но другие узнали об этом лишь в 1958 году, когда он выступил в Московском обществе испытателей природы, опубликовав затем небольшую статью в бюллетене этого общества. Толчком к рождению его идеи послужила астрономия. Простое сравнение Земли с Марсом напело И. В. Кириллова на мысль, а не являются ли узкие, лентообразные марсианские моря зачаточными зонами будущих океанов Марса? Может быть, и наши земные океаны были когда-то такими, прежде чем достигли современных размеров?
Моделируя Землю, И. В. Кириллов самостоятельно, шаг за шагом, выяснил соотношения, которые могли существовать между материками, когда они непосредственно смыкались. И как это ни парадоксально, именно потому, что Кириллов, ученый-самоучка, не знал о работах Вегенера, он гораздо лучше, чем его предшественник Хильгенберг (о котором И. В. Кириллов и подавно ничего не знал) смоделировал Землю, не сделав даже в наиболее ранних вариантах принципиальных ошибок.
В дальнейшем И. В. Кириллов усовершенствовал свою модель, нанеся на нее геологические данные, полученные советскими учеными Н, М. Страховым и М. В. Муратовым.
Начиная с 1958 года эта схема неоднократно уточнялась в соответствии с новыми геологическими данными.
При разработке гипотезы И. В. Кириллов уделил много внимания выяснению физической сущности процесса расширения и причинам, его определяющим.
В представлении о росте Земли И. В. Кириллов исходил из данных о притоке на Землю частиц, которые, поступая из космоса, главным образом в виде протонов больших энергий, затормаживаются при прохождении через атмосферу и за счет своей колоссальной кинетической энергии выделяют целые каскады электронов и других элементарных частиц. Большой приток этих частиц на Землю обусловлен, как считает И. В. Кириллов, тем, что Земля окружена обширным магнитным полем, создающим громадную ловушку для этих частиц. Исходя из этого, И. В. Кириллов считает, что расширение Земли не может идти без прироста ее вещества и соответственного увеличения силы тяжести на земной поверхности.
Наконец, И. В. Кириллов увязал совпадение некоторых земных явлении, например процесса карбонатообразовання с определенной периодизацией космических воздействий на Землю.
Итак, Хильгенберг, Дирак, Иордан, Эдьед, Хейзен, Кириллов независимо друг от друга высказали по существу одну и ту же мысль. Что должно это означать? Вероятно, жизненность и правомочность выдвигаемой идеи вне зависимости от степени обоснованности ее на данном этапе развития науки.