Нет двух полностью похожих мест на Земле. Тем более нет двух географических объектов, свойства которых полностью (подчеркиваем, полностью!) совпадали бы.
Каждый географический объект — природный, экономический или культурный, каждый участок географического пространства неповторим, уникален, индивидуален. Это один из установленных наукой и повседневной деятельностью фактов. Если нет двух одинаковых мест, значит, каждый вновь осваиваемый участок земли должен осваиваться, а каждый уже освоенный должен эксплуатироваться с учетом этой неповторимости, индивидуальности.
С другой стороны, в процессе развития широкого спектра наук установлено, что очень многие явления могут быть объяснены сравнительно небольшим набором общих законов. Из их числа чаще всего вспоминают законы физики и в особенности термодинамики. К пониманию закономерностей пространственной организации и природы, и общества применимы общие законы кибернетики (прямая и обратная связь и т. д.). Опираясь на этот факт, часть географов считает, что задача географической науки и сводится к поиску проявления этих наиболее общих законов, «определяющих жизнь» географических объектов, к снятию покровов их индивидуальности, как бы прячущих от нас эту общность законов строения мира. По капле воды познать общие законы мира… Географу, который верит, что в любой точке Земли проявляются общие законы физики или кибернетики, безразлично, где их искать — на Кавказе или в Якутии, в Прикаспии или на Саянах, в Сахаре или на вершинах Гималаев.
Пожалуй, можно отметить, что получаемый результат, давая представление об общих для всей географической оболочки процессах, помогающий лучше понять ее жизнь, в общем, скорее пополняет наши представления об универсальности физических, кибернетических, экономических, биологических законов. Он отражает их действие даже в конкретных условиях.
Следует признать и логическую обоснованность, и фактическую справедливость обеих точек зрения. Однако в спорах они порою доводятся до крайности.
Опираясь на неповторимость каждого участка, каждой ячейки географического пространства, часть ученых утверждает, что география в отличие от других наук может ставить целью лишь добросовестное описание разнообразия, что она не может ставить перед собой задачи открытия каких-либо законов или закономерностей, она принципиально принадлежит к классу наук идеографических, а не номотетических.
В крайней форме эта мысль выражается словами, приписываемыми известному экономико-географу Н. Н. Баранскому: «Того, что есть везде, в географии не должно быть нигде!»
Любопытно, что освободить географию от поиска своих специфических законов стремится и группа ученых, исходящих из факта наличия в природе и обществе общих, универсальных закономерностей. Они полагают, что никаких особых географических закономерностей нет, и задача науки сводится лишь к выявлению в реальных географических процессах наиболее общих законов физики и кибернетики.
Таким образом, два верно подмеченных научных факта и две крайности сводятся как бы к одному — к отрицанию существования географических закономерностей, а тем самым и к отрицанию самой науки!
Случай, лишь кажущийся уникальным. Вспомним биологию — разве каждая особь не уникальна? И все же… Наука нашла здесь особый ход увязки противоречий. Выше отмечалось отсутствие абсолютной повторяемости и в то же время проявление общих законов. Законы эти в рамках географических объектов, в рамках географического пространства, имеющего сложное происхождение, проявляются в различных комбинациях с разной интенсивностью. И как показал опыт географической науки, опирающейся на сравнительный подход, комбинации эти обладают некоторой повторяемостью, что позволяет говорить о типах географических объектов, в которых некоторое множество их обладает чертами относительного сходства, отличающими их от объектов другого типа. Тип — обобщенный, идеализированный объект, которым оперирует наука в своих теоретических построениях. Такими объектами в географии выступают, например, ландшафты таежной зоны, бессточные озера аридной зоны, субальпийские луга, приморские города, столицы, рабочие или курортные поселки и т. д. В пределах типа изоморфные, общие для всей географической оболочки законы преломляются по-особому, сравнительно индивидуально для некоторого множества входящих в тип объектов. Формирование типов как некоторых идеальных объектов — обычный прием любой науки, с помощью которого она снимает противоречие между реальной неповторимостью конкретных объектов и действием в них общих законов диалектики, кибернетики, физики, биологии и т. д.
Это и позволяло, и позволяет географии, изучая типологически повторяющиеся объекты и в особенности пространственные комбинации их, выявлять пространственно-временные закономерности организации географического пространства. География — это не просто область примеров для общих теорий. Это область поиска законов и закономерностей пространственной организации нашего земного мира. Много ли их выявлено? Пожалуй, нет. Такую уклончивую форму приходится употреблять потому, что до сих пор не проведена даже простая инвентаризация уже известных закономерностей. Но выявлен сам факт пространственно-временной организации, типологических сочетаний ландшафтов, геосистем, выявлена особая роль в этой организации горизонтальных связей, роль пространственной дифференциации и интеграции.
Вопрос об уникальности связан с вопросом о месте в системе наук страноведения, о том, что это такое — наука, учебная дисциплина, форма организации материала, искусство?
В спорах энтузиасты страноведения активно старались убедить меня в его полезности. У меня ни на минуту не возникал вопрос: нужно оно или не нужно? Полезно, или малополезно, или очень полезно? Конечно, весьма важно. Безусловно, очень полезно! Страноведение — один из наиболее массовых видов географической деятельности. Страноведческие знания, бесспорно, составляют один из признаков общей грамотности человека.
Мне казалось, что в наших дискуссиях происходила подмена предмета спора, ведь речь шла не о полезности, а о месте страноведения в системе наук, в строении географической деятельности. Мои оппоненты утверждали, что при характеристике страны или крупного региона осуществляется высший синтез всего географического знания, накопленного десятками и сотнями специалистов-отраслевиков. Именно здесь-то и лежал узловой вопрос. Синтез? Но на какой теоретической основе? С помощью какой модели? Десятки лет с энтузиазмом работают рядом со мною страноведы — владельцы огромных запасов ценнейшего знания. Десятки лет готовят специалистов по странам и районам многочисленные университетские и пединститутские кафедры географии СССР и географии зарубежных стран.
Но вот представьте себе ситуацию: пришел на такую кафедру специалист из другой области знания и говорит: «То, что вы делаете, достойно самого высокого уважения. И я бы хотел узнать, как создается из разрозненных работ, насыщенных информацией, страноведческое знание. Я бы хотел понять вашу логику, ваши постулаты, принципы и научиться работать по-вашему. Посоветуйте, какой курс основ страноведения (теория и методы) мне изучить для начала». Увы, такого курса нет. И дело не в том, что нет книги с подобным названием. Что же, существует немало молодых ветвей науки, у которых основы уже заложены, но не изложены. Но ведь в данном случае за плечами уже многие десятки лет! Нам даже не удалось бы назвать и совокупности научных статей, которые могли бы считаться достаточными, чтобы очертить научные основы страноведения.
Мои коллеги в спорах постоянно отстаивают (от кого?) полезность страноведения. Но полезно и искусство. Так, может быть, страноведение — это особый вид искусства? И как всякое искусство, его высокие достижения — удел лишь талантливых, особо одаренных людей, независимо от их исходного образования? Вспомним журналистские страноведческие произведения В. Овчинникова, М. Стуруа, В. Цветова. Но и талант нуждается в шлифовке, которую дает школа, обучение у мастеров. Ремеслу обучают и художников (но в этом случае преподают «основы анатомии человека»). Но одни становятся художниками, а другие так и остаются ремесленниками. Думаю, страноведение обладает чертами искусства. Недаром одним из наиболее часто используемых им понятий выступает «образ места», «образ страны».
И Н. Н. Баранский, и В. Б. Сочава подчеркивали, что страноведение представляет собою особую форму организации географического материала.
Мы уже упоминали, что своей собственной теоретической базой страноведение не располагает. Оно организует материал с помощью тех постулатов, принципов, закономерностей, которые выработаны к данному моменту общими разделами экономической и социальной географии, комплексной физической географией и закладывающимися основами общей географии.
Если же говорить языком современности, то страноведение можно представить как сложившуюся на «книжной» основе информационную систему. А традиционную страноведческую деятельность как своего рода исходную позицию формирования новой отрасли географии и информатики — геоинформатики.
Автор: В. С. Преображенский — доктор географических наук, профессор