Западно-Сибирская равнина — молодое геологическое образование.
Молодость ландшафтов, смешанный и неустановившийся характер флоры подчеркиваются многими исследователями и объясняются относительно поздним поднятием территории над уровнем Мирового океана и освобождением от покровного оледенения. В периоды континентального развития она всегда оставалась заболоченной равниной с невысокими абсолютными отметками. Этим П. Л. Горчаковский (1963) и объясняет отсутствие на указанном пространстве эндемичных форм более высокого ранга, чем вид.
На протяжении длительной геологической истории растительность равнины неоднократно претерпевала посткатастрофические перестройки. Морские трансгрессии и покровные оледенения приводили к полной или частичной элиминации флоры. Многовековые колебания климата вызывали перемещение растительных зон, миграции и смены доминантов. Древесные виды неоднократно продвигались далеко на север в пределы нынешней лесотундры и тундры или спускались на территории современных степей. Климатические изменения меньшего порядка сопровождались фитогеноценотическими перестройками внутри ареалов и изменениями их границ. По данным В. А. Обручева (1936), А. Н. Мазаровича (1951) и Г. И. Лазукова (1965), Западно-Сибирская равнина трижды испытала морские трансгрессии и претерпела не менее трех покровных оледенений. Накопленный палеоботанический, в основном палинологический, материал позволяет достаточно полно осветить историю формирования лесной растительности и показать не только ее общие тенденции, но и последовательную смену фаз по лесорастительным зонам.
В начале четвертичного периода на территории равнины существовали все ныне известные растительные сообщества и их доминанты (Гричук, 1966). Последующие изменения проходили путем пространственных перегруппировок и вытеснения одних зональных типов растительности другими. В результате миграции и смешения эдификаторов сами типы растительности претерпевали значительные изменения и приобретали новые особенности. Виды деградирующих сообществ, обладающие достаточной пластичностью, приспосабливались к новым условиям среды, оставались на месте и становились постоянными компонентами прогрессирующего на данной территории типа растительности.
Южная граница максимального оледенения проходила севернее 60° с. ш. и примерно совпадала с описанной А. А. Земцовым (1957) границей реликтовой мерзлоты. Южная часть современных таежных лесов в этот период представляла холодную «тундро-лесостепь» с наличием редколесий среди типичных тундровых ландшафтов. Остатки флоры доледникового комплекса отступили на юг и сохранились в многочисленных рефугиумах Южного Урала, Алтая, Салаира и Кузнецкого Алатау.
По мнению А. И. Толмачева (1954), кедр сибирский сформировался как вид и в доледниковую эпоху вошел в состав темнохвойной тайги, уже сложившегося растительного сообщества, не вызвав при этом его перестройки и не внеся в его состав своих специфических спутников. Поэтому кедр, ель и пихта часто сопутствуют друг другу при формировании древостоев с преобладанием той или другой породы, создавая устойчивую формацию сибирской тайги.
За время после последнего оледенения, несмотря на малую, в геологическом исчислении, его продолжительность (13—14 тыс. лет), сформировались современный рельеф занятой тайгой территории, гидрологическая сеть и растительность. Флора Западно-Сибирской равнины, хотя и пострадала в ледниковые периоды, но сохранила преемственность от умеренной доледниковой растительности, в то время как флора Европейской России, сложенная более теплолюбивыми видами, полностью погибла (Крылов, 1961).
Древесные растения, наступая на освобождающуюся ото льда территорию, находили ее занятой тундровыми ценозами. Из древесных растений первой появлялась Betula nana. По мере улучшения лесорастительных условий ее заменяли лиственница и крупные виды берез, и только в третьем эталоне следовали ель и сосна, а затем другие темнохвойные породы. Процесс становления зональных типов растительности проходил длительно и сложно.
Закрепление отдельных видов и групп растений зависит от их способности продуцировать обильное потомство, захватывать разнообразные местообитания и противостоять напору других видов в условиях еще сурового климата. Таковыми были хвойные деревья, которые становились основными ценозообразователями на обширных пространствах равнины. При этом районы современной тайги с менее континентальным климатом заселялись темнохвойно-кедровыми лесами, а на севере и северо-востоке господство закреплялось за лиственницей, приспособившейся к крайней суровости и континентальности климата.
В древнем голоцене (12-9,9 тыс. лет назад) климат на Западно-Сибирской равнине был довольно прохладным с тенденцией к потеплению (Хотинский, Климанов, 1985). Границы тундры проходили значительно южнее. В составе древесной растительности лесотундры преобладала береза, участвовали ель, сосна и кедр. На Обь-Иртышском водоразделе господствовала березово-елово-сосновая и елово-березово-кедровая тайга с примесью лиственницы. Березовая лесостепь не продвигалась на север дальше ее современной границы.
В течение раннего голоцена (9,8-7,7 тыс. лет назад) в растительном покрове произошли значительные изменения. Место нынешней тундры занимала лесотундра и частично елово-лиственничная тайга. На Таз-Енисейском междуречье располагались лиственничные леса с участием ели, пихты и кедра. Южная граница темнохвойной тайги пересекала Обь севернее впадения Иртыша и проходила к Енисею на широте устья Подкаменной Тунгуски. Южнее произрастали сосново-березовые леса с участием кедра, ели и лиственницы. Лесостепь поднималась до современной северной границы южной тайги.
С раннего голоцена нарастало влияние болотообразовательных процессов на формирование растительного покрова. Агрессивное заболачивание водоразделов и образование крупных болотных систем нарушали миграционные и эволюционные процессы. Лесная растительность на значительных территориях разобщалась на отдельные, нередко изолированные массивы или сохранялась лентами вдоль речных долин. Болота, развиваясь на огромных площадях, препятствовали миграции лесов и вовлекали их в борьбу за сохранение и удержание территорий.
В среднем голоцене (7,7-2,5 тыс. лет назад) на территории современной тундры и лесотундры доминировала бореальная растительность. На месте нынешних крайнесеверотаежных редколесий существовала типичная тайга, многолетняя мерзлота отсутствовала. Сдвиги отдельных древесных пород на север достигали 8-10°. В состав таежных лесов с Урала проникла липа. Увеличилось участие кедра, через Северный Урал он распространился на Русскую равнину (Поварницын, 1944). Южная граница темнохвойной тайги не опускалась ниже широтного отрезка Оби. Южнее господствовали березовые леса с участием сосны, липы и вяза, которые на широте «устье Ишима — устье Чулыма» сменялись березовой лесостепью, весьма сходной с современной.
Повсеместно прогрессировало заболачивание лесов, накапливались слаборазложившиеся сфагновые, гипновые и осоковые торфа. Развитие болот изменяло ландшафты, выполаживало микро — и мезорельеф. Вследствие заторфовывания озер уменьшался сток, увеличивалось испарение и повышалась относительная влажность воздуха. Сокращались площади, снижалась продуктивность лесов и общая лесистость территории.
В позднем голоцене (2,5 тыс. лет назад) произошло похолодание и повышение влажности климата, границы лесной зоны сместились к югу. В составе лесов сократилось участие ели. Ареал пихты оставался стабильным. Широко распространились кедровые леса. На многих участках кедр сменил ель и березу и в этот период абсолютно господствовал на Обь-Иртышском междуречье. Одновременно резко увеличились площади с преобладанием сосны и сократились с участием лиственницы.
Продолжала нарастать заболоченность территории. Закончилось формирование выпуклых торфяников и их слияние в громадные болотные массивы. Сфагновые болота повсеместно надвигались на окружающие леса. Доминирующими ландшафтами стали моховые болота, занимавшие до этого центральные части водоразделов. Нарастание торфов приводило к возникновению обращенного рельефа, смещению водоразделов к образованию грядово-озерковых комплексов в центральной части болот и грядово-мочажинных на периферии, на хорошо выраженных склонах.
Похолодание климата, начавшееся после климатического оптимума голоцена (8 500 лет назад), продолжалось до конца первого тысячелетия нашей эры, после чего средние температуры начали постепенно повышаться и, по предсказанию П. П. Предтеченского (1950), должны достигнуть максимума после 2000 г., что мы сейчас и наблюдаем. Именно с потеплением климата Г. В. Крылов (1961) связывает современное расширение ареалов пихты и кедра на равнине Западной Сибири.
В целом растительность равнинной тайги сравнительно молодая, в основном миграционного происхождения, сформировалась после отступления ледника и ухода примыкающего к нему водоема. Представлена первичными и видоизмененными элементами тургайской и полтавской флоры, которые стали основой для создания главнейших типов растительности северного полушария. В рефугиумах Западного Алтая, Кузнецкого Алатау и Салаира, откуда в послеледниковый период происходило расселение темнохвойных лесов на Западно-Сибирскую равнину, до настоящего времени сохранились остатки широколиственной растительности доледникового комплекса.
Основные лесообразователи заняли свойственные им экологические ниши и в настоящее время под влиянием колебаний климата, болотообразования и антропогенеза претерпевают перестройки внутри ареалов. Потепление климата способствует усилению позиций пихты в южной полосе лесной зоны и кедра — на севере. На огромных площадях ведущее значение в развитии растительности сохраняет болотообразование, повсеместно усиливается антропогенное давление. Современная растительность интегрирует историю формирования и развитие климата региона, изменяется с севера на юг и с востока на запад.