Среди равнинных степей Центрального Казахстана разбросаны более или менее крупные массивы лесов из сосны обыкновенной (Pinus sylvestris) и некоторых сопутствующих ей видов древесных растений.
Эти островки лесов занимают относительно повышенные местоположения (низкогорья, холмогорья) на продуктах выветривания гранитов, а иногда и метаморфических горных пород. С лесными оазисами связан целый комплекс вербальных видов растений, находящихся в значительном удалении от их основного ареала, и редких растительных сообществ.
Лесная растительность этого региона выполняет важные климатоулучшающую и почвозащитную функции. Однако существование лесных экосистем бореального типа среди зональных степей выдвигает ряд ботанико-географических и экологических проблем. В течение многих столетий она служила объектом хозяйственного использования, подвергалась влиянию разных форм хозяйственной деятельности человека. Интенсивность антропогенных воздействий особенно возросла в последнее время.
Экзотичность ландшафта, обилие пресноводных озер, целебный климат, насыщенность воздуха фитонцидами, возможность кумысо — и грязелечения делают островные сосновые массивы Казахского мелкосопочника чрезвычайно удобным местом для создания сети санаториев, домов отдыха, развития рекреации и туризма. Все это наряду с другими формами деятельности человека оказывает существенное влияние на экосистемы в целом и на их растительный компонент, создает опасность серьезных нарушений установившейся экологической стабильности, обеднения генетических ресурсов флоры, что может повлечь за собой ряд нежелательных последствий.
Первое научное изучение Казахского мелкосопочника провел в 1816 г. горный офицер Алтайского горного округа И. П. Шангин (1820). Он возглавил экспедицию, перед которой были поставлены задачи: 1) обследовать открытые там месторождения руд; 2) изыскать ведущие к ним пути; 3) провести естественноисторические исследования (или, как тогда говорили, исследования по трем царствам природы). Отряд Шангина состоял из 200 человек; в него входили 7 штаб — и оберофицеров и 7 берггауеров. Обладая зорким глазом натуралиста и имея хорошую научную подготовку, Шангин сделал интересные наблюдения о природе посещенных им мест. Извлечение из отчета его экспедиции было опубликовано Г. Спасским (Шангин, 1820). В отчете содержатся сведения о гранитных массивах, озерах, лесах, в встречаемости некоторых растений. Шангин записал также казахскую легенду о былом произрастании дуба на горе Иман’ тау — одну из версий, объясняющих происхождение названия этой горы.
В 1878 г. бывший Кокчетавский уезд Акмолинской области посетил директор Тюменской гимназии любитель естествозна ния И. Я. Словцов (1881), обследовавший горы Имантау, Аиртау, Зерендинские и Сандыктавские сопки, хребет Кокшетау, окрестности озер Имантавского, Зерендинского, Щучьего, Большого и Малого Чебачьего. Он сообщил краткие сведения о растительности этих мест, обратил внимание на усыхание озер (так, по его наблюдениям, прежнее ложе оз. Имантавского было втрое больше).
О районе оз. Борового Словцов писал: «На небольшом сравнительно клочке земли, верст 20 в диаметре, горные утесы, напоминающие Кавказ и Алтай, поросшие хвоями, вошли в чудное сочетание со стихией вод… С любого холма можно видеть то необъятные степные пространства, то роскошные нивы самых лучших пшениц, то зеркальную поверхность озер, то окутанные густой северной хвоей гранитные скалы».
В числе посещенных И. Я. Словцовым мест была и гора Синюха, но собранные здесь растения он перепутал с другими и ошибочно указал присутствие на этой горе видов, характерных для солонцеватых почв (Senecio jacobea, Statice caspica и др.). За это его критиковал М. М. Сиязов (1908), отмечая, что Словцов больше выступает как охотник, а не как флорист. Однако коллекцию растений, собранных в районе Омска, Петропавловска, Кокчетавской возвышенности и Каркаралинских гор, Словцов передал для обработки в С.-Петербургский ботанический сад Э. Траутфеттеру, который опубликовал по этому поводу специальную статью (Trautvetter, 1889). Список содержит 451 вид; в их числе преобладают пустынные, степные и солончаковые виды, а бореальных немного.
Большое значение для познания флоры и растительности Кокчетавской возвышенности имели исследования известного ботаника, профессора Казанского университета А. Я. Гордягина. Впервые он посетил эти места в 1896 г. и вскоре опубликовал свои впечатления в статье «О Кокчетавских лесах» (Гордягин, 1897). В следующем (1897) году он провел здесь более обстоятельные исследования; результаты обработки материалов двух полевых сезонов вошли в капитальный труд «Материалы для познания флоры и растительности Западной Сибири» (Гордягин, 1900—1901). В эти полюбившиеся ему места Гордягин вновь возвращался в 1901 и 1904 гг.; некоторые материалы проведенных здесь исследований включены в более позднюю публикацию (Гордягин, 1916).
А. Я. Гордягин, будучи опытным ботанико-географом и путешественником, обратил внимание на уникальность островных боров Кокчетавской возвышенности, присутствие здесь, в окружении степей, в значительном удалении от основного ареала, ряда растений, характерных для хвойной тайги и сфагновых болот. В числе указанных им бореальных видов растений были Pirola rotundifolia, P. chlorantha, Ramischia secunda, Moneses uniflora, Linnaea borealis, Goodyera repens, Gymnadenia cucullata, Juniperus communis. Кроме того, Гордягин дал краткое описание лесных сообществ в районе Мунчакты, озер Щучьего и Борового, Акылбаевского ущелья и горы Меженней, а также Шортанкульского (Щучьеозерного) торфяника, где отметил присутствие Dasiphora fruticosa. На гору Синюху он не поднимался, но ему были доставлены со скалистого гребня этой горы несколько растений, в том числе изуродованный низкорослый экземпляр D. fruticosa.
Омский ботаник-любитель М. М. Сиязов после ботанических экскурсий в Баянаульские и Каркаралинские горы, краткие описания которых он опубликовал (Сиязов, 1905, 1906а, 1907а, 1908; Сиязов, Седельников, 1907), совершил в 1907 г. более плодотворную поездку по маршруту Акмолы (теперь г. Целиноград) — Куу-Шёко—Мунчакты—станица Щучья (теперь г. Щучинск) — Кокчетав, почти повторив маршрут А. Я. Гордягина. В двух опубликованных работах (Сиязов, 1907а, 1908) он дал описание растительности района Кокчетавских озер (главным образом Щучьего), привел список растений из 260 видов, включавший и те, которые ранее были найдены здесь А. Я. Гордягиным. Как и Гордягин, Сиязов на Синюху не поднимался; участки с бореальной флорой он характеризует по работам своего предшественника.
Незадолго до начала первой мировой войны Переселенческое управление Министерства земледелия организовало несколько почвенно-ботанических экспедиций в Казахстан с целью изыскания плодородных земель для переселения сюда крестьян из некоторых густонаселенных районов России. Ботаник С. Е. Кучеровская (Рожанец), работавшая в составе этих экспедиций, дала краткую характеристику растительности Баянаульских и Каркаралинских низкогорий (Кучеровская, 1911, 1914, 1916).
В течение ряда лет начиная с 1912 г. в Казахском мелкосопочнике проводил весьма обстоятельные флористические исследования омский ботаник, преподаватель Сибирского института сельского хозяйства и лесоводства (впоследствии Омский сельскохозяйственный институт) В. Ф. Семенов. Основным объектом его исследований была Кокчетавская возвышенность и преимущественно район оз. Борового (Семенов, 1914, 1918, 1928). Особый интерес представляют результаты проведенного им изучения болот и торфяников близ озер Карасьего и Светлого в Боровском лесном массиве (Семенов, 1926, 1930). Итоги своих флористических исследований в пределах бывшей Акмолинской
области он изложил в обобщающей работе, где привел список растений с таблицей их распространения (Семенов, 1928). Кроме того, он посетил в 1913 г. и Баянаульские низкогорья (Семенов,1915).
Ботаник А. М. Жаркова (1930, 1967), работавшая в Омском педагогическом институте, провела изучение торфяников Боровского лесного массива, анализ захороненной в них пыльцы и, в частности, обнаружила здесь пыльцу дуба и ольхи. Впоследствии она неоднократно посещала район бывшего заповедника «Боровое» и опубликовала список найденных здесь растений, к сожалению, содержащий только русские названия таксонов без указаний на условия произрастания и распространение растений (Жаркова, 1976).
В период существования заповедника «Боровое» изучение его растительности провел Л. Н. Соболев (1937). Он выделил на территории заповедника 15 природных районов и сделал краткое описание растительности лесов, степей, солонцов и солончаков.
К периоду Великой Отечественной войны относится кратковременное пребывание в Боровом (вместе с некоторыми другими сотрудниками Академии наук СССР) В. Н. Сукачева. Он ознакомился в конце лета и осенью 1941 г. с лесами этого района и опубликовал о них две статьи (Сукачев, 1947, 1948).
С середины 50-х и до конца 60-х годов в Казахстане работали экспедиции, организованные Академией наук СССР (Комплексная экспедиция по землям нового освоения в 1954— 1955 гг., Биокомплексная экспедиция Зоологического и Ботанического институтов в 1957—1959 гг. и 1961 г., Восточноказахстанская экспедиция Ботанического института в 1964—1966 гг. и 1968 г.). В результате были опубликованы монография 3. В. Карамышевой и Е. И. Рачковской (1973), содержащая ботаникогеографическое районирование территории, перечень сосудистых растений и анализ флоры, а также «Карта растительности степной части Казахского мелкосопочника» (1975) и ряд других работ (Борисова, Исаченко, Рачковская, 1957; Карамышева, 1960, 1961а, б; Карамышева, Рачковская, 1966; Исаченко, 1961).
Сосновые массивы Казахского мелкосопочника в 1959, 1960 и 1963 гг. посещала ботаник Л. В. Денисова (1960, 1962, 1971, 1973). Она сделала описание сфагнового болота в Каркаралинских низкогорьях, уточнила местонахождения некоторых видов растений и внесла предложения об охране ряда интересных в научном отношении участков растительности. Геоботаническими исследованиями в Баянаульском лесном массиве занималась Г. Б. Макулбекова (1966, 1970).
Начиная с середины 50-х годов в Казахском мелкосопочнике активизировались лесоводственные исследования, главным образом сотрудниками Казахского научно-исследовательского института лесного хозяйства и агролесомелиорации (Грибанов, 1957, 1965 а, б, в; Бирюков, 1960, 1968, 1971, 1982; Бирюков, Бобровник, 1974; Бирюков и др., 1966, 1971; Токарев, 1966, 1969; Аткин, 1984).