По данным Продовольственной и Сельскохозяйственной организаций ООН (ФАО), за один год планета теряет 11,4 млн. га лесов — территорию, в 3 раза превышающую площадь Швейцарии. Часто леса вырубаются даже не ради вывоза древесины, а для удовлетворения других, местных нужд. Один из наиболее ярких примеров — расчистка лесов на Соломоновых островах. Транснациональная компания «Юнилевер» пустила под нож бульдозера кокосовые рощи, чтобы заложить на расчищенных землях кофейные и другие плантации. Впрочем, и для топлива, строительных и иных целей древесины требуется все больше и больше.
Наша страна заготавливает древесины до 450 млн. м3 в год. Ежегодный прирост леса в нашей стране оценивается в 800—1000 млн. м3. Но лесовод — человек не столько сегодняшнего, сколько завтрашнего дня. Сажая лес, он должен сегодня думать о том, каким вырастет лес через 50—100 лет. В том, что потребность в древесине возрастет в 1,5—2 раза, нет никаких сомнений. Это подтверждают и расчеты ученых. Поэтому леса будущего должны расти быстрее нынешних. В связи с этим в планах своей работы лесоводы обращаются к интродукции, что означает введение, переселение отдельных видов и форм растений в местность, где они раньше не жили.
Практика показала, что деревья-интродуценты, оказавшись на новой родине, нередко обгоняют в росте аборигенов. Так, в Приморском лесхозе Калининградской области уже 80 лет растет дугласия тисолистная (лжетсуга). Запас древесины этой породы в переводе на 1 га составляет 1160 м3, тогда как в соседнем еловом лесу древостоя насчитывают лишь 500 м3. Превзошел ожидания специалистов и бук, завезенный в этот лесхоз. В 90 лет он дал 700 м3 первосортной древесины на 1 га. Между тем местный дуб рос вдвое хуже. Также вдвое опередила в росте местные породы и туя гигантская, накопившая на 1 га к 85 годам 900 м3 древесины.
Полагают, что в условиях Калининградской области введением интродуцентов можно увеличить продуктивность лесных земель почти в 1,5 раза. Идея заманчивая не только для этой области, но и в масштабах всей страны. Причем для реализации ее есть соответствующий научный задел и практический опыт, который корнями своими уходит в далекое прошлое.
Уже в летописях XI в. упоминаются попытки приживить на новом месте растения, завезенные из отдаленных районов. Во Владимиро-Суздальской Руси известен был сад Андрея Боголюбского, заложенный в Боголюбове близ Владимира во второй половине XII в. Зеленые насаждения общего пользования (бульвары — липовые улицы) тоже появились в русских городах много веков назад.
Настоящий расцвет интродукции древесных пород начался в XVIII в. В 1710 г. в Петербурге учреждается «Садовая контора», в обязанности которой входит закупка и испытание различных растений, привозимых из-за границы и предназначенных для строительства парков в Петербурге и Москве. В Петербург для устройства «аптекарского огорода» и царского «парадиза» потянулись нескончаемые обозы, а в них из Киева и Воронежа — липа и ель, из Соликамска — кедр и пихта, из Гамбурга — каштан, из Любека — сирень, из Голландии — луковицы тюльпанов и цветочные семена. В это же время создается и первый искусственный лес из завезенных семян лиственницы. Собрали их под Архангельском и посеяли под Петербургом на берегу речки Линдулы. И выросла здесь Линдуловская роща. Лиственница стала желанной почти во всех районах европейской части страны, где естественных ее древостоев нет. Она хорошо переносит засуху, быстро растет, прочно скрепляет почву, предотвращая эрозию, в 30—40 лет уже годится для строительных дел. Древесина ее чрезвычайно устойчива против грибковых заболеваний и вредных насекомых. Прекрасна эта порода и в декоративных посадках, потому широко применяется в озеленении городов и сел.
Многие из интродуцентов прибыли к нам издалека. Так, дальневосточные породы, которым повезло сохраниться от оледенения третичного периода, долгое время жили огражденными от западных районов горными системами и степями, хотя условия для их жизни в европейской части страны сейчас ничуть не хуже, чем на их дальневосточной родине. Здесь несомненный интерес для интродукции представляют орех маньчжурский, бархат амурский, кедр корейский, лимонник китайский, актинидия, аралия и др.
Было бы неверно рассматривать интродукцию только как разведение экзотических растений. Некоторые хорошо знакомые лесные породы оказываются самыми типичными интродуцентами. К примеру, кедр — житель Дальнего Востока, Сибири и Урала, не образующий естественных лесов в европейской части России. А ведь порода превосходная: и древесина мягкая в обработке, и приятный бальзамический запах. А семена кедра — питательные, вкусные и исключительно полезные орешки. Поэтому не случайно вот уже почти 500 лет кедр культивируют далеко за пределами его естественного ареала.
Могут оказаться интродуцентами и деревья одной и той же породы, но перенесенные из одного лесного района в другой. Как известно, в СССР насчитывают около 570 тыс. древесных и 1500 кустарниковых видов. Однако на практике лесничим приходится иметь дело лишь с несколькими породами деревьев. Лицо тайги на 90% определяют 7 древесных пород: лиственница, сосна, ель, кедр, осина, береза, дуб. Если к ним добавить столько же других пород деревьев (например, липу, бук, ясень, каштан, вяз, граб, ольху), то мы сможем представить и большую часть лиственных лесов. А на самом деле состав наших лесов значительно богаче.
Лесоводы выясняют, где и как могут расти лесные породы, с помощью географических лесных культур. Интересные результаты опытов получены в Бронницком лесничестве Московской области. Там испытали 12 видов лиственницы, из которых наиболее устойчивыми и продуктивными оказались 3 — сибирская, Сукачева и судетская. Однако и в пределах этих видов не все завезенные семена дали хорошее потомство.
Географические лесные культуры имеются во многих лесхозах, а в 37 из них созданы крупные сортоиспытательные опорные базы. Наблюдения за ростом и развитием посевов на этих базах лесоводы ведут совместно с учеными.
Географические культуры имеют и более утилитарное значение: с их помощью лесоводы определяют возможные районы переброски семян. Дело в том, что урожай шишек хвойных пород бывает не ежегодно, а раз в 3—5 лет. Когда его нет, приходится занимать семена для посева леса у соседей. Но семена даже одного вида деревьев, выросших в разных районах, различаются по наследственным свойствам. Перенесенные на новое место жительства, они могут дать самое неожиданное потомство. Некоторые погибнут, а другие будут расти даже лучше, чем у себя на родине.
Хорошим примером тому может быть дендрологический сад Переславль-Залесского лесокомбината Ярославского управления лесного хозяйства. Здесь произрастает более 600 видов деревьев и кустарников, собранных со всего мира. Давние тесные связи, сложившиеся в течение нескольких десятилетий между лесоводами лесокомбината, их коллегами-лесниками из других районов страны и учеными, дали прекрасный результат. Дендрологический сад переславцев стал родиной многих лесных интродуцентов центральной части РСФСР.
Интродукция — интересное, успешно развивающееся дело. Для практического применения только в лесхозах России рекомендовано 227 видов деревьев и кустарников, среди них 11 кленов, 11 сосен, 12 елей, 5 ясеней. Среди берез, рекомендуемых для интродукции, — бумажная, даурская, желтая, каменная, повислая, вишневая, душистая, железная. Большое будущее ожидает жимолость съедобную, синюю, альпийскую, золотистую, козью, Маака. Большой интерес проявляют лесоводы к интродукции облепихи, дуба красного, сосны скрученной, секвойи вечнозеленой и др.
Не следует приуменьшать сложность работ по интродукции. У каждого растения свой «норов», свои сложившиеся веками требования к условиям существования. На новом месте жительства переселенцы порой оказываются изгоями. Если они и приживутся, то могут не дать потомства, поскольку цвести начинают по старой привычке раньше или позже своих новых соплеменников. Их пыльца улетает напрасно. Не случайно лесоводы с такой тщательностью подразделяют леса на районы, внутри которых возможна переброска семян. Выход за границы этих районов чреват непредвиденными, чаще всего нежелательными последствиями.
В нашей стране произрастает почти 2 тыс. интродуцентов. На их переселение понадобилось 250 лет кропотливого труда. Но разве мы полностью реализуем на практике его результаты? Конечно же, нет! В какой-то мере причина тому — плохо сохранившиеся сведения о первоначальных этапах интродукции. Нередко мы видим превосходный интродуцент, но не знаем точно его первоначальной родины. Хорошо, если переселенец даст потомство и станет родоначальником на новом месте. А если нет? Тогда вся удача первоначальной интродукции окажется утраченной. Вместе с тем ее эффект можно было бы использовать и в одном поколении, повторив удачный эксперимент в более широком масштабе. Вот почему так ценен положительный опыт. И не всегда он дальний, порой совсем рядом: в старом усадебном парке, на пришкольном участке, в обычном лесу. Требуется лишь предельное внимание к вопросам, которых мы здесь коснулись. И земля наша будет еще прекраснее и богаче дарами природы.
Счастливый случай в интродукции нередко определял удачу любителей. И было бы неразумным не воспользоваться им в широкой практике. Однако в наше время вряд ли кто станет полагаться на метод проб и ошибок. Интродукция ведется на научно-обоснованной системе. Главный научный руководитель ее — Академия наук СССР и ВАСХНИЛ. Ученые-ботаники, дендрологи, селекционеры, физиологи, агрономы, лесоводы осуществляют преднамеренный поиск нужных видов растений по всем уголкам земного шара. В их распоряжении ботанические сады, лаборатории, институты, опытные участки и др. Ну, а коли зашла речь о лесной интродукции, то нельзя не упомянуть Всесоюзное объединение по лесной селекции и «Союзсортлессем», которые специализируются исключительно на интродукции и сортоиспытании лесных деревьев и кустарников. В самом крупном лесном ведомстве — Минлесхозе РСФСР имеется более 20 лесничеств, предназначенных для проведения работ по интродукции древесных пород. Дендросад-лесничество Переславль-Залесского лесокомбината организован на окраине города по инициативе заслуженного лесовода РСФСР С. Ф. Харитонова. В закладке и уходе за посадками принимало участие немало школьников, в том числе и тех, которые уже давно стали взрослыми, а некоторые трудятся в лесном хозяйстве. В нем акклиматизировано более 400 видов, форм и сортов важнейших для лесного хозяйства зарубежных и отечественных лесных, плодовых, технических и декоративных древесных и кустарниковых пород.
Дендросад быстро расширялся и к 1976 г. занимал уже более 21 га. В саду были проложены дорожки, посажены аллеи, создан каскад прудов. С 1976 г. дендросад существовал уже как самостоятельное хозяйство, имея пасеку на 100 пчелосемей.
В 1977 г. дендросаду было передано еще 24,72 га земли. В настоящее время площадь дендросада составляет 46,62 га. На территории дендросада произрастает свыше 400 видов сортов и разновидностей древесно-кустарниковых пород, свыше 100 видов травянистых лекарственных растений.
В дендрарии собрана коллекция редких и исчезающих растений СССР, занесенных в Красную книгу. Заложены школы растений, выращенных в собственном питомнике и насчитывающих свыше 20 тыс. саженцев. Саженцы идут на дополнение дендрария и частично реализуются предприятиями района для озеленения.
Широко представлена в дендрарии флора Дальнего Востока: бархат амурский, аралия маньчжурская, лимонник китайский, груша уссурийская, вишня войлочная, а также растения Памира, Тянь-Шаня и др.
Более 20 ботанических садов присылают семена деревьев и кустарников для испытания в дендросаде. Он имеет связь с ботаническими садами ГДР и Чехословакии. С 1962 г. Переславский дендросад занесен в международный каталог Карлововарского университета Праги.
Дендрологический сад связан договорами о научно-техническом содружестве с Главным Ботаническим садом АН СССР, ВНИИЛМом и ВИЛАРом. На территории дендросада имеются участки земли, где демонстрируются достижения этих научных учреждений в области генетики и селекции.
Решением Ярославского облисполкома сад-дендрарий включен в экскурсионный маршрут туристов «Золотого кольца». В 1980 г. дендрарий посетило свыше 5 тыс. человек, в том числе иностранные делегации из Румынии, Болгарии.
В лесничествах, предназначенных для интродукции, находятся наиболее удачные посадки. Их опыт распространяется по всей стране. По специально разработанным «Методическим указаниям по проведению единовременной инвентаризации интродуцированных и акклиматизированных деревьев и кустарников» в этом году обследуются все лесные посадки интродуцентов, выполненные за последние четверть века.
Между лесхозами продолжается обмен семенами. В нашей стране для этого особенно большие возможности. Ведь неподалеку от г. Каширы Московской области, уже несколько лет работает крупнейшее в мире учреждение по хранению и обмену семян — Ожерельевский лесной питомник. Он способен собрать и переработать в своих кладовых до 200 т лесных семян, присланных чуть ли не со всего мира. В обширных хранилищах Ожерельевского питомника, кроме вместительных бутылей ординарных семян для текущих посевов леса, есть и небольшие емкости с семенами, специально предназначенными для расселения на новые места жительства. Рассылка их ведется по рекомендациям ученых-лесоводов. Не обходятся вниманием и зарубежные адресаты. В этом году, например, по заявкам наших коллег из других стран отправлено почти 50 т семян кедра, кедрового стланика, ели, лиственницы и других деревьев. На вырученные деньги лесоводы приобретут семена секвойи вечнозеленой, лжетсуги тисолистной и Мензиева, туи гигантской, сосны скрученной и других, пока еще не ставших старожилами в наших лесах, но интересных и выгодных для производства растений. Имеющаяся практика показала, что эффект от их внедрения определяется сотнями рублей на 1 га. А сколько таких гектаров ждет новоселов на лесных землях страны!
Казалось бы, человеку достаточно изучить процесс приспособления растений к новым условиям среды, происходящий в естественной обстановке, чтобы затем, подражая природе, заставлять нужные ему виды расти там, где необходимо. Но естественная акклиматизация растений — это медленный процесс. Чтобы пользоваться плодами своего труда, человек должен искать более быстрые и доступные методы. Представим себе, что на новом месте растение получило все необходимое для роста и из маленького сеянца превратилось в огромное дерево.
Можно ли сказать, что вид продвинулся на новое место? Нет. Случайный занос одного или даже нескольких растений на новую территорию ничего еще не говорит о переселении вида. Для закрепления его на новом месте должно вырасти вполне жизнестойкое потомство. Так, опыление цветков ветроопыляемых растений требует сухой, немного ветреной погоды, а для насекомо-опыляемых растений, помимо хорошей погоды, нужны еще и насекомые, посещающие цветки.
Созревшие семена падают на землю, где они могут оказаться без влаги либо быть съедены животными. Таким образом, на всем жизненном пути переселенца и его потомков подстерегают опасности. Если при искусственном переселении (интродукции) от части опасностей растение может быть избавлено с помощью человека, то в естественных условиях новоселу (при акклиматизации) почти всегда приходится туго.