Труд лесоводов в наше время условно можно разделить на две составляющие. Первая часть лесной службы включает охрану леса, лесоотпуск, регулирование взаимоотношений в лесном сообществе, контроль за лесоустроительными знаками и другие виды ненормированного труда, направленного на поддержание в лесу порядка и рационального использования его богатств. Вторая часть работы состоит из мероприятий по лесовосстановлению, уходу за лесом, повышению продуктивности лесных земель, проведению заготовок и переработки лесной продукции. Мало вырастить лес — его нужно еще и сохранить от пожаров и болезней, уметь толково распорядиться лесом!
Под лесопользованием понимается возможность извлечения естественных полезных свойств, получения доходов, например, от заготовления древесины. Способность леса очищать воздух, сохранять водоемы иногда оказывается дороже бревен, вывозимых из леса. Эти «невесомые» полезности леса никто толком не считает, так же как и удовольствие побродить по лесу в выходной день, сходить за ягодами или грибами. Все эти богатства находятся в безвозмездном пользовании каждого гражданина, а мы как-то уже привыкли расценивать их само собой разумеющимися благами. И тем не менее они имеют цену, причем немалую. В зарубежных странах эти «невесомые» полезности нередко оценивают выше стоимости выращиваемой в лесу древесины. Так, например, в ФРГ стоимость общественно полезных функций леса оценивается в 53 млрд. марок, а стоимость древесной продукции только в 17 млрд. марок. В Японии при оценке лесного массива Аршиями пришли к выводу, что доход от прижизненных его полезностей в 6 раз больше, чем стоимость древесины.
Доходы от туризма при посещении национальных парков в Калифорнии (США) превышают 200 млн. долларов. Люди ценят гораздо выше, чем добычу древесной продукции, возможность побыть в лесу, отдохнуть душой. Все в лесу имеет цену. Задача лесовода — суметь правильно разобраться в ней и распорядиться лесом с выгодой для общества и государства.
Наша страна богата лесами, но не настолько, чтобы распоряжаться ими безоглядно. Тем более что не все миллионы гектаров наших лесных земель годятся для лесозаготовок и не каждый кубометр спелого леса идет в рубку. Следует помнить, что треть наших лесов — это болота, пески и другие слабооблесенные пространства. Напомним о термине, который в среде лесоводов характеризует продуктивность лесных земель. Это бонитет. Таких бонитетов пять: лучшие леса относят к I бонитету, худшие — к V. Ежегодный прирост в лесах V бонитета составляет 0,1 м3 древесины на 1 га. Чтобы достигнуть кондиционных размеров, деревьям в низкобонитетном лесу требуется прожить 150—200, а иногда и 300 лет. К возрасту спелости на 1 га набирается по 40—50 м3 древесины. И вот таких лесов в стране насчитывается более 100 млн. га. Немногим лучше леса и IV бонитета. Их еще больше. В общей сложности низкобонитетные древостой занимают более половины лесных территорий.
Основные запасы древесины в нашей стране сосредоточены за Уралом. В Сибири находится более 80% спелых и перестойных лесов, но 25 млрд. м3 из них из-за бездорожья и удаленности мест потребления практически в ближайшие десятилетия не могут быть использованы. В европейской части страны и на Урале, в районах давно обжитых, насчитывается только 7 млрд. м3 спелых и перестойных лесов, пригодных для лесозаготовок, а хвойных, наиболее ценных лесных участков, и того меньше — 5,3 млрд. м3.
Лесозаготовительные мощности в прошлом создавались прежде всего в европейских лесах, расположенных недалеко от мест потребления древесины. В результате этого в настоящее время из 400 млн. м3 заготавливаемых в стране лесоматериалов только третья часть приходится на сибирские многолесные области. Остальную древесину рубят в обжитых районах с ограниченными лесосырьевыми ресурсами. И такая усиленная эксплуатация настолько понизит реальные обороты рубки, что дальнейшее понижение должно рассматриваться как замаскированное истощение производительных сил страны. Поэтому лесная охрана следит за тем, чтобы пользование лесом велось по установленным научно обоснованным правилам. Как говорил основоположник современного отечественного лесоводства профессор Георгий Федорович Морозов, «…рубки и возобновление должны быть синонимами», т. е. сколько вырублено, столько должно быть и восстановлено. И лесовосстановление это должно быть надежным, гарантированным. Однако не после всякой рубки так получается. Взять хотя бы условно-сплошные рубки, бытовавшие длительное время в таежных лесах. В процессе их из леса выбирались лучшие деревья, а тонкомерные лиственные деревья оставались на лесосеках. Они оказывались впоследствии нередко условием для лесного пожара, зарастали травой. На таких лесосеках трактор с плугом рисковал оказаться раздавленным падающими стволами или застрять среди хлама на лесосеках. В настоящее время такие рубки не практикуются.
Самой первоочередной задачей, если это касается организации лесозаготовок, является правильное определение способа рубки леса по принципу «рубка — синоним лесовосстановления». Лучшим вариантом являются выборочная и постепенная рубки. Они позволяют постоянно сохранять территорию под лесом, обеспечивают его возобновление хозяйственно ценными породами без производства дорогостоящих культур, содержать насаждения в лучшем санитарном состоянии, сохранять водорегулирующие и почвозащитные функции леса, что особенно важно в горных и защитных лесах. Не нарушая жизни леса, такие рубки дают возможность получить нужную нам древесину и активизируют жизненные процессы сложного живого организма в полезную для человека сторону.
К сожалению, так уж сложилась технология лесозаготовительного производства, что сплошные рубки получили большее распространение. В расчете на них создавались машины, формировалась психология, строилась экономика. Однако если говорить о последней, то вызывают сомнение многие составляющие ее расчетов. Это подтверждает и опыт работы леспромхозов.
В свое время были проведены крупные производственные опыты применения постепенных и выборочных рубок в сосняках и ельниках Карелии. Преимущества этих рубок изучались отделом экономики Карельского филиала АН СССР. По его данным, производительность труда на основных лесосечных работах при переходе от сплошных к выборочным рубкам возросла за человекодень в среднем на 15—25%, а за тракторо-смену — на 10—15%. Это обусловлено увеличением среднего объема вырубаемой части древостоя, так как в первый прием отбирались в рубку в основном крупномерные, старые деревья. В то же время трудозатраты на вспомогательные и подготовительные работы возросли при этом в чуть большем соотношении и как следствие себестоимость кубометра древесины повысилась на 3—5%. При учете расходов не только на лесозаготовки, но и на лесовосстановление оказалось, что выборочные рубки дают значительную экономию.
Перед каждым приходом в лес лесорубов там должны побывать лесоводы. Они проверят намеченные под разработки участки, уточнят возраст древостоя, проинвентаризируют все, что в нем имеется, ограничат его просеками-визирами, пометят не подлежащие рубке семенные куртины и деревья. Только после этого лесоводы выпишут лесорубочный билет, дающий право на начало лесозаготовок.
Не остаются лесоводы безучастными и к тому, как рубится лес. Беспорядки во время лесозаготовок в конечном итоге оборачиваются ущербом для государства в целом и для лесного хозяйства в частности. Любой недогляд во время лесозаготовок, касающийся принципа «рубка — синоним лесовосстановления», впоследствии приходится лесникам устранять за счет государства.