Очень мало, к сожалению, исследованной, как все наши природные богатства, но широко распространенной и заслуживающей изучения является «лайка», остроухая промысловая собака лопарей, карел, черемис, самоедов, тунгусов и иных туземцев, а также русских промышленников лесной и тундровой полос.
Типов или рас лаек очень много, но все они имеют много общего. Лайка идет и по крупному зверю, останавливая и медведя, и сохатого, и горного барана, и кабана, и других копытных зверей. Отыскивание, заганивание на дерево и подлаивание, пока не подойдет на выстрел охотник, белки, куницы и иного пушного зверя — главная специальность большинства лаек. Многие догоняют и ловят лис и песца. В местах, где этого требуют, лайка приучается гнать и зайца, и других зверей голосом, в роде гончей. Только на волка идут немногие лайки, — может быть потому, что волк мало интересен северному промышленнику.
Лайка идет и по перу: глухаря, тетерева, рябчика находит, загоняет на дерево и подпаиванием задерживает до подхода охотника. По полевой дичи, а в особенности по уткам, лайка идет, примерно, как выше описано для спаниелей. Для настоящей любительской стрельбы по перу влет из-под стойки нет собак лучше английских легавых и, в частности, по-моему, ирландского сеттера. Но для охоты на всевозможного зверя и осеннюю лесную птицу, а также летнюю утку, — лайка является превосходной собакой.
Если мечтать об «универсальной» собаке, годной на всякую охоту, то нам надо не соблазняться немецким вымеском «гебраухсгундом», как бы он ни был хорош для немецкого охотника в германских угодьях. В русско-сибирской остроухой промысловой собаке мы имеем великолепный материал по необыкновенному уму и сметливости, страсти к охоте, чутью, неутомимости, железному здоровью и неизбалованности. Если борзые, гончие, пойнтера и сеттера — великолепные собаки в своем роде, то ведь они подвергались тщательнейшему подбору и воспитанию в одном направлении в течение длинного ряда поколений. Надлежащее внимание, обращенное на разные расы лаек, несомненно должно повести к значительному улучшению их свойств, если внимание выразится в тщательном подборе и разумной натаске в течение ряда поколений. К сожалению, вместо того, чтобы упорно и разумно трудиться над созданием или улучшением собственных местных пород, мы бросали деньги за границу, выписывая плоды чужих трудов, выработанные для иных условий. Сохранение, изучение и улучшение разных местных пород нашей остроухой «дворняжки» тем необходимее, что некоторые из них являются необходимым и единственным «домашним скотом» северного промышленника, служащим для разъездов по необозримым и пустынным тамошним пространствам.
С работой по изучению отдельных пород лаек надо спешить: везде, куда проникает паровой транспорт, попадают и разные собаки, охотничьи и комнатные, смешиваются с местными лайками и портят их породу. В сколько-нибудь большом количестве сохранились типичные, чистокровные лайки лишь вдали от путей сообщения, например, внутри великого каменного пояса Верхоянского хребта, на Колыме, Алазее, Индигирке и Яне. К нашему стыду, иностранцы уже начинают разводить наших лаек у себя. Именно, в Соединенных штатах Америки и в Англии есть уже клубы самоедской лайки. В наших же музеях даже черепа лаек — материал, ничего не стоящий и легко на местах находимый, — представляют редкость. Научные наши работники для исследования пород лаек и их происхождения вынуждены ограничиваться самыми скудными материалами.
Я говорю о лайках, а не о лайке; у всех лаек есть некоторые объединяющие их в одну группу пород признаки, но очень наивно на этом основании считать их всех единой породой — «сибирской лайкой». С таким же (в действительности — с гораздо большим) основанием и всех борзых можно было бы считать за одну породу, так как и у итальянской левретки, и у арабских — слюги, и у туркменских — тазы есть общие черты и с брудастыми, и с псовыми борзыми. Без этих общих черт все они не были бы борзыми, но все же — это не одна порода, а группа очень различных пород. Стоячее, острое ухо, острая морда, несколько косой разрез глаз, густая, грубая псовина с густым подшерстком, более или менее заметная грива, голова и ноги не темнее спины, сильно опушенный хвост — все это признаки, общие всей группе лаек, распространенной от Норвегии до Сахалина и от Ледовитого океана до среднего Поволжья, Монголии и Уссурийского края. На этом пространстве описано уже почти два десятка пород, частью резко, частью менее различных между собою и по наружности, и по анатомическим признакам, и по характеру и полевым качествам. Да и странно было бы ожидать, чтобы в совершенно различных условиях климата, растительности и обстановки, у народностей такого совершенно различного происхождения, была бы одна порода собак.
Породы лаек, приводившиеся в нашей литературе: норвежская, карельская, зырянская, черемисская, костромская (галицкая), вотская, вогульская, остяцкая, тунгусская, сойотская, бурятская, лапландская, самоедская, якутская, колымская, юрацкая, коряцкая, ламутская, киргизская, башкирская, орочонская, «иркутская». На самом деле их больше: колымская собака не одна, а по крайней мере три типа, что и не удивительно: здесь на площади, почти равной довоенной Германии, живут: чукчи, юкагиры, тунгусы, ламуты, якуты, чуванцы и русские. Есть равнины и хребты, тундра и тайга… Научно правильно было бы даже говорить о нескольких видах, а не только породах лаек, так как самое происхождение их различно. Работы проф. С. Н. Боголюбского, профессора А. А. Браунера и др. указывают в числе предков разных пород лаек, между прочим, шакалообразную «болотную собаку» или торфяного шпица (Canis palustris) каменного века, волкообразных, также ископаемых — абаканскую (Can. inostranzewi abacanensis) и «овечью собаку» бронзового века (Can. matris-optimae) — может быть родственную мелкому индийскому «волку» (Can. pallipes). Ни лиса, несомненно, ни по-видимому даже наш волк в близком родстве с лайками, вопреки распространенным представлениям, не состоят. Да лиса, вопреки распространенному у охотников мнению, даже и не скрещивается вообще с собакою (что для волка вещь не редкая) и, конечно, не является в числе предков собак вообще, тогда как древние волкообразные собаки в свою очередь, вероятно, произошли от волка.
Источник: С.А. Бутурлин. Настольная книга охотника. Издание Вологодского товарищества охотников «Всекохотсоюз». 1930