Способы и приемы охоты — самое главное для охотника. Именно знание их, умение ими пользоваться и создает охотника. Однако, как раз этому-то искусству и нельзя научиться со слов или по книжке. Необходимы годы опыта, практики, чтобы самому изучить привычки и нравы охотничьих птиц и зверей, и не вообще, а именно в той местности, где приходится охотиться. Также в совершенстве надо изучить эту самую местность. В этом могут помочь рассказы опытных местных охотников, а больше всего — собственная внимательность, пристальные наблюдения под открытым небом.
В изучении местности, конечно, очень большое облегчение и помощь можно получить от географических карт и планов того района, где охотитесь. В изучении повадок и образа жизни животных очень многое можно приобрести и во много раз сократить срок неизбежного ученичества, если усвоить себе привычку вести дневник, т. е. носить при себе записную книжку с карандашом и записывать в нее свои наблюдения.
О том, как и что наблюдать и записывать, — в последней главе есть особая статья, здесь я хочу указать на ту огромную пользу, какую извлекает из таких записей и дневников охотник. Человек, даже неграмотный или грамотный, но не ведущий записей, конечно, рано или поздно сделается знающим охотником, если он в течение ряда лет будет охотиться: ходить по угодьям, встречаться с разною дичью и обращать внимание на то, когда и где она чаще попадается, каким характером обладает и в каких случаях удается легче ее взять. Встречаясь со всем этим из года в год, он волей-неволей запомнит очень многое и будет знать то, что ему нужно для охоты. Но сколько времени и труда для этого понадобится… Ведь даже и очень хорошая память — не вполне надежный помощник. Многое из памяти ускользает со временем, а бывает и хуже: заблуждения и обманы памяти, когда уверен в том, что было то, чего на деле не было, или было, да не так. Затем, ведь, не все сплошь запоминается, а только более поразившее, на что больше обратил внимание. Но ведь малоопытный охотник не всегда и знает, на что больше обратить внимание. А затем именно то, что запоминается более интересное и забывается или не замечается то, что кажется не важным, — больше всего и подводит, и на этой почве создаются часто незнание, а пустые суеверия и предрассудки.
Например, видел человек раз 10 дурной сон, но ничего не случалось при этом, он это и забывал. А случится из 10—15 раз дважды, что после такого плохого сна придет какая-нибудь беда или неприятность, — и уже этого он не забудет и сам будет думать, и других уверять, что у него сны «вещие» бывают. Так и в охотничьей жизни: одни случаи будут запоминаться крепче, другие — скорее забываться, а в общем воспоминания и будут представляться, как в кривом зеркале.
Вот когда тут же в лесу, на месте что-нибудь запишешь, хотя несколькими словами всего, или в тот же день вечером, дома или на привале, и возьмешь такую привычку, так потом и через год, и через 5 хорошо можешь проверить, когда, где и что именно случилось, и точно подсчитать и начальные, и средние сроки каких-нибудь событий. Тут уже память шуток не сыграет. А кроме того и так бывает:
совсем не помнишь каких-нибудь случаев, или помнишь прямо как в тумане, едва-едва. И вот начнешь перелистывать старые дневники, хотя бы за 10—12 лет назад, и нападешь на запись всего-то в несколько строчек, но как перечтешь их — так весь тот день, когда эти строки писал, все те события так одно за другим и выясняются в памяти, так что совершенно ясно и твердо навспоминаешь многое такое, чего в дневнике нет, но что само собой цепляется за отдельные, коротенькие записи старых дневников.
Если вы читали прекрасные охотничьи записки Яксакова или Черкасова, или путешествия и описания Брема, Пржевальского и других, — если удивлялись, как хорошо знали они описываемых животных, посещенные страны, то знайте также, что ничего подобного этим прекрасным книгам они не могли бы написать, если бы они только полагались на свою память и не вели дневников и путевых и охотничьих записок. Без этих записей ведь у них самих не было бы и таких знаний: одна только память столько их никогда не накопит. И если Ф. Науманн дал такие удивительные по точности и обстоятельности описания птиц Германии и их образа жизни, что его работа является, должно быть, самой лучшей и самой интересной из подобных работ, когда-либо в какой бы то ни было стране написанных, то это, кроме любви к птицам, внимания и таланта, объясняется тем, что у него были подробнейшие дневники не только свои и отцовские, но также и деда и, в некоторых случаях, прадеда, для одних и тех же мест. Ведь даже из простых отметок, что в такой-то день видел в таком-то часу и в таких-то местах такого-то зверя — или птицу, со временем накапливаются указания о том, где, в какое время дня и года надо их искать, где они чаще бывают. Или, вскрывая убиваемых при некоторых охотах птиц — хотя бы тянувших вальдшнепов, можно со временем выяснить, какой процент самок убивается на тяге.
Источник: С.А. Бутурлин. Настольная книга охотника. Издание Вологодского товарищества охотников «Всекохотсоюз». 1930