Поведение животных, как уже говорилось, складывается из врожденных и приобретаемых в процессе онтогенеза элементов.
Впервые о врожденных и приобретенных формах поведения животных заговорил римский врач Гален (129-201 гг.). Однако его идеи о поведении животных долгое время оставались в тени, поскольку не были подкреплены экспериментальными доказательствами. Врожденные элементы (филогенетический видовой опыт) изменяются под действием конкретных условий среды обитания индивидуума. Но, с другой стороны, исторический опыт возникает на основе индивидуальных приобретений. Поэтому деление на врожденное и приобретенное поведение зачастую встречает аргументированные возражения со стороны специалистов. Например, Л. В. Крушинский приводит следующий пример, вызывающий замешательство. Когда собака в станке отдергивает лапу при ударе электротоком, то этот акт однозначно рассматривается как проявление безусловно-рефлекторной деятельности. Когда собака совершает то же действие на включение лампочки после нескольких сочетаний с ударом электрическим током, то говорят о возникновении в ее поведении приобретенных элементов. Однако когда собака демонстрирует пассивно-оборонительную реакцию на незнакомого человека (убегает, прячется, ложится на спину лапами вверх), исследователи затрудняются в квалификации данного поведения. Оно не относится ни к врожденному, ни к условному рефлексу.
Л. В. Крушинский назвал такие неясные с точки зрения происхождения поведенческие акты унитарными реакциями. Под словом «унитарные» — от латинского unitis (единый) — подразумевается, что данный поведенческий акт объединяет элементы врожденного и приобретенного поведения. Л. В. Крушинский использует два признака, позволяющих выделять самостоятельные унитарные реакции. Во-первых, она, образуясь из сочетания условных и безусловных рефлексов в различных соотношениях, имеет одно и то же эффекторное проявление. И, во-вторых, унитарная реакция имеет конкретную биологическую цель, которая может достигаться разными путями, но при этом будет иметь определенный шаблон конечного исполнения. В методике Л. В. Крушинского можно видеть попытку системного подхода к изучению поведения животных и регуляции отдельных поведенческих актов.
На наш взгляд, среди попыток представить поведение животных как системное явление более убедительна, теоретически и экспериментально аргументирована концепция функциональных систем П. К. Анохина. Она имеет универсальный характер и позволяет объяснять не только локомоторные, но и вегетативные реакции животных. Системообразующим фактором при этом выступает «потребность» животного организма и нацеленность на поддержание постоянства его внутренней среды. Концепция П. К. Анохина больше известна в среде физиологов и биохимиков, поскольку использует аргументацию именно из области физиологии и биохимии. Кроме того, теория функциональных систем не отражает происхождения поведенческих проявлений.
Исследователи поведения животных (этологи), не являясь, как правило, специалистами в области физиологии, используют несколько иные концептуальные соображения о соотношении врожденного и приобретенного поведения, вводят в обиход свою терминологию, например, такое широкое понятие, как «личный опыт». Этот термин объединяет как врожденное, так и приобретенное в составе поведения животных.
Личный, или индивидуальный, опыт можно определить как результат встраивания приобретенных форм поведения в генетически детерминированные стереотипы. Личный опыт следует считать адаптацией животного к конкретным условиям жизни. В случае, если такая индивидуальная адаптация сопряжена с большими биологическими преимуществами, она распространяется и на другие особи, а в конечном счете захватывает целые поколения. Со временем такая изначально индивидуальная адаптация превращается в видотипичное свойство, закрепленное наследственностью.
Согласившись с концепцией двухфазной структуры инстинктивного поведения, мы не можем не касаться проблемы соотношения инстинкта и приобретенных адаптаций в поисковой и завершающей фазе инстинкта. Исследователи солидарны в том, что встраивание индивидуально изменчивых компонентов возможно в обеих фазах инстинкта.
Очевидно, что поисковая фаза за счет новых поведенческих адаптаций существенно расширяет биологические возможности животного. По существу, при этом изначально индифферентные признаки окружающего мира превращаются в особо значимые сигнальные раздражители.
Изменения, возникающие в поисковой фазе, приводят и к изменениям поведения в эффекторной фазе. Эффекторные изменения представляют собой перекомбинацию врожденных двигательных актов. Вновь приобретенные движения, в свою очередь, стимулируют развитие психических процессов.