Немногим позже Альберта Больштедского жил в Англии в XIV веке веселый человек по имени Джеффри Чосер. Был он сыном виноторговца. Богатый отец пристроил его сначала пажем при дворе, а потом Джеффри стал оруженосцем короля Эдуарда Третьего. Король любил веселого парня. И когда во время похода во Францию тот попал в плен, добрый король выкупил своего оруженосца, отдав за него не менее любимого коня. Отныне обязанностью Джеффри было развлекать ее величество королеву в периоды скуки. В этой должности Чосер обнаружил незаурядный поэтический талант. Постепенно его рассказы были собраны в сборники и стали доступны не только скучающей королеве. В одной из своих книг «Кентерберийские рассказы» он описал слугу каноника, занимающегося алхимией, и заставил того рассказать всю правду о бесплодности исканий и мошенничествах своего хозяина. Я приведу небольшой отрывок из этого повествования.
Мы тигель калим день и ночь, реторту,
А там, глядишь, наш сплав опять ни к черту.
И вот опять до света кальцинируй,
Подсвечивай, цеди и дистиллируй.
Сквозь глину, мел, а то и сквозь белок,
Сквозь соль, буру, поташ, золу, песок,
Сквозь реальгар, вощеную холстину
И с волосами смешанную глину,
Сквозь разный уголь, воск, сухой навоз;
Подмешивай селитру, купорос,
Сурьму и сурик, серу и мышьяк,
Иль винный камень, бурый железняк,
Иль сплавы всякие, коагулаты,
Которые металлами богаты.
Как будто дело и к концу подходит,
Смесь зашипит, забулькает, забродит —
Тогда мешай, болтай и цементируй
И серебром составы цитринируй.
А выплавишь, испробуешь — и вот
В итоге новый припиши расход.
Еще скажу, что существуют в мире
Семь твердых тел, летучих же четыре.
Хозяин мой так часто их твердил,
Что наконец и я их заучил.
Летучие — мышьяк, ртуть, также сера
И нашатырь. Иная твердых мера
И знак иной: у злата — солнца знак,
У серебра — луны ущербный знак;
Железо — Марс, Меркурий — это ртуть
(Он и в металле хочет обмануть),
Сатурн — свинец, а олово — Юпитер,
И медь — Венера. Сотни колб я вытер,
И хоть бы зернышко одно на две,
Хоть отблеск солнечный увидеть мне.
И кто ввязался в наше ремесло,
Тому конец. С собою унесло
Оно богатств и жизней очень много.
В нем к разоренью верная дорога.
И кто безумство хочет проявить,
Пускай начнет он золото варить.
Ну, дьявол с ним! Еще хочу сказать,
Что философский камень добывать
Стремимся все, а этот эликсир
Помог бы нам перевернуть весь мир.
Но дело в том, что сколько мы ни бьемся
(Иной раз кажется, что надорвемся),
А эликсира в колбах нет следа…
По запаху, по нищенской одежде
Узнаете алхимика вы прежде,
Чем слово молвит. Если же их спросят,
Зачем они такие тряпки носят.
Они тотчас вам на ухо зашепчут,
Что так секрет они сокроют крепче
И что, мол, если б их подстерегли,
Они бы и жизни не уберегли.
Так и дурачат разных простаков.
Эх, вспомнить тошно, что и сам таков!
Рука философов — туманный символ, прикрывавший нищету алхимии как науки. Большой палец с короной и луной — символ селитры. Указательный палец — символ железного купороса. Средний палец — символ нашатыря. Безымянный с фонарем — символ квасцов. Мизинец с ключом — символ простой кухонной соли. Рыба в огне — ртуть в сере — первоисточник всех видов веществ
В этом небольшом отрывке — целая энциклопедия алхимии. Здесь перечисляются многие известные в те времена вещества и процессы. Например: кальцинирование — прокаливание на медленном огне с поддуванием воздуха, цементирование — сгущение с прибавлением вяжущего вещества, цитринирование — пожелтение сплава, которое показывало, что процесс превращения подходит к концу.