Введение в охотничий обиход каких-либо обязательных правил — дело, в сущности, новое у нас и потому не легкое.
Действительное проведение таких правил в практику жизни на каждом шагу сталкивается еще с этой непривычкой, со взглядом на охоту, как на несерьезное дело или вымирающий, не стоящий поддержки промысел, со ссылками на множество других, более важных дел. В сущности укоренилось широко, прочно только представление о том, что нельзя охотиться по птице «до Петрова дня», хотя в действительности это старинное правило утратило под собой законную почву еще в 1892 г. и всегда не соответствовало климату и жизненным условиям дичи даже в средней полосе.
Кроме того, охотнику приходится сталкиваться не только с правилами о сроках и способах охоты, но и с правилами о торговле оружием и огнеприпасами, о торговле продуктами охоты, с правилами перевозки собак и т. д., и т. д. А главное, ему нужно дать почву для хозяйственного пользования угодьями.
Объединить разнообразные и разноведомственные правила, циркуляры и инструкции, касающиеся охоты; увязать завоевания революции, выражающиеся в лозунге — «охота для всех», с необходимостью бережливой охраны той части народного достояния, которое состоит из живущих на воле производителей — диких пушных и копытных зверей, пернатой дичи; придать всем законам и правилам, касающимся охоты, внутреннее и внешнее единство, подчеркнуть их важность и общеобязательность и сделать легко находимыми для справок и ссылок, — можно только путем их «кодификации», т. е. переработки и объединения в единый кодекс, в единый промыслово-охотничий закон. В этом смысле не раз высказывались и отдельные охотники, и целые охотничьи съезды, и с необходимостью этого встретился и Комитет содействия народностям северных окраин при президиуме ВЦИК.
Постановлением от 21 января 1927 г. Комитет Севера поручил дело составления такого положения особой комиссии под председательством С. А. Бутурлина. Составленный проект был доложен IV собранию уполномоченных Всекохотсоюза и был в общем одобрен. Затем комиссия Комитета Севера и Всекохотсоюза еще раз проредактировала проект, приведя его в полное согласие с постановлениями собрания уполномоченных.
В июне 1927 г. проект положения был направлен в Наркомзем РСФСР с просьбой об отзыве. В1928 г. был разослан НКЗемом свой проект положения об охотничьем хозяйстве, в некоторых отношениях близкий к проекту Комитета Севера и Всекохотсоюза, в других же — значительно отличавшийся (напр., заимствованием из положения о рыбном хозяйстве деления охотничьих угодий на угодья общегосударственного и местного значения). На основании сделанных на этот проект замечаний он перерабатывался еще в Наркомземе. С другой стороны, и комиссия Комитета Севера и Всекохотсоюза, считая, что дело законодательного проведения положения об охоте бесспорно является делом Наркомзема РСФСР, приступила к пересмотру своего проекта параллельно с проектом Наркомзема с тем, чтобы по форме и порядку изложения положить в основу именно проект Наркомзема, по существу же отступать от последнего лишь по соображениям безусловной необходимости. Напр., деление на государственные и местные угодья, совершенно понятное в отношении рыболовных вод, а также лесов, к охотничьим угодьям не может быть приложимо и противоречий основной мысли обоих проектов, мысли, официально положенной в основу Правил об охоте, принятых и утвержденных президиумом ВЦИК в 1922 г. А именно, что дикие звери и птицы, находящиеся на территории нашей страны, являются достоянием всей республики, а не данных земельных угодий. При этом главная по ценности масса продуктов охоты вовсе не идет на местные нужды, а является валютным, экспортным фондом общегосударственного значения независимо от того, где она добыта: в лесу государственного или местного значения, в тундре, в степи или в поле. Пресноводная рыба более или менее привязана к определенным, не всегда обширным бассейнам, зверь же, а в особенности птица — кочуют и перелетают далеко за пределами отдельных административных единиц. Таким образом, все охотничьи живые запасы зверя и птицы, являясь общегосударственным сырьевым фондом, не дают основания к проведению деления охотничьих угодий на имеющие и не имеющие общегосударственного значения.
В июле и августе 1929 г. Положение об охотничьем хозяйстве РСФСР слушалось в особой комиссии Совета народных комиссаров. При рассмотрении в пленарном заседании Положение было принято Совнаркомом, причем приняты были и все существенные поправки, вносимые согласованно Всекохотсоюзом и Комитетом Севера, не встретившие в конце концов возражений со стороны НКЗема и других организаций. Надо думать, что Положение это получит утверждение и во ВЦИК.
Положение является последовательным развитием мысли о том, что промысловые звери и птицы являются не «ничьими» и не «принадлежностью земельных участков», а ценным государственным фондом. Что достояние это должно изучаться, охраняться и планомерно, хозяйственно использоваться преимущественно через организованные трудовые охотничьи массы, которые должны организовывать угодья путем принятия их в аренду от государства (приписка).
Источник: С.А. Бутурлин. Настольная книга охотника. Издание Вологодского товарищества охотников «Всекохотсоюз». 1930