В течение десяти лет, с 1938 по 1948 г., оба направления в генетике продолжали сосуществовать бок о бок, однако взаимоотношения между ними не были статичными, и если бы не война с фашистской Германией и задача ликвидации ее последствий, на что были устремлены все силы советского народа, то, вероятно, назревший в генетике конфликт разрешился бы раньше.
Тем не менее до 1948 г. ортодоксальная генетика попрежнему преподавалась во всех университетах и сельскохозяйственных учебных заведениях и лежала в основе работы некоторых исследовательских институтов. Большинство преподавателей высших учебных заведений и директора ряда научно-исследовательских станций были сторонниками менделизма. Таким образом, в известном смысле слова, менделизм продолжал оставаться «официальной» теорией.
С другой стороны, среди более молодых научных работников, в особенности среди сотрудников государственных селекционных станций, на которых ведется основная селекционная и семеноводческая работа, число сторонников мичуринского учения быстро возрастало. В одной из последующих глав я остановлюсь на работе селекционных станций более подробно. Именно здесь, где исследовательская работа теснее всего связана с колхозной практикой, успешность применения новых методов семеноводства и селекции растений, методов, основанных на новой теории, была продемонстрирована в широком масштабе. Таким образом, мичуринцы накопили очень много данных, подтверждающих практическую эффективность их теории.
Кроме того, началась экспериментальная работа во многих новых направлениях, и эта работа поставила под сомнение основные положения менделизма. Опубликование множества экспериментальных данных сильно укрепило теоретические позиции мичуринцев. Практические же их успехи привели к тому, что поддержка новому направлению со стороны Министерства сельского хозяйства усилилась.
Летом 1948 г. состоялась сессия Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина, на которой была проведена дальнейшая дискуссия по поводу двух противоположных генетических теорий. На сессии присутствовало около 700 научных работников со всех концов Советского Союза. Кроме 47 членов Академии, в заседаниях сессии приняли участие научные работники сельскохозяйственных институтов и опытных станций, биологических институтов Академии наук СССР и биологического факультета Московского государственного университета, а также агрономы, зоотехники и специалисты по механизации и экономике сельского хозяйства. Таким образом, большинство составляли исследователи, активно работающие в области биологии, в особенности в тех ее разделах, которые наиболее тесно связаны с селекцией, развитием растений и генетикой в приложении к сельскому хозяйству. Собрание это, несомненно, выражало мнение активно работающих советских биологов. Значение сессии подчеркивалось тем, что в дискуссии выступили три ответственных официальных лица, имеющих отношение к развитию сельского хозяйства, а именно: заместитель министра совхозов СССР, заместитель начальника Главного управления зерновых и масличных культур министерства сельского хозяйства СССР и начальник Управления планирования сельского хозяйства Госплана СССР.
Нет необходимости подробно освещать работу сессии Академии, так как полный стенографический отчет о ней издан на английском языке.
Сессия была открыта речью Т. Д. Лысенко, который дал общую критику менделизма, резюмировал и уточнил свои прежние высказывания. Затем он сформулировал основы мичуринского учения в связи с насущными задачами советской агрономии. Последовала оживленная дискуссия, которая продолжалась несколько дней и в которой приняло участие более 50 ораторов, в том числе и ряд сторонников менделевской генетики. Задолго до окончания дискуссии стало ясно, что подавляющее большинство высказывается за мичуринское направление. Показательно, что наибольшую поддержку этому направлению оказали ученые, непосредственно занимающиеся проблемами селекции растений (в том числе директора многих исследовательских институтов), и сотрудники министерства сельского хозяйства.
В своем заключительном слове Т. Д. Лысенко сказал, что его доклад был одобрен Центральным Комитетом Коммунистической партии Советского Союза, который, таким образом, заявил о поддержке им мичуринского учения. Наконец, собрание приняло краткую резолюцию, отвергающую менделизм-морганизм и признающую правильность мичуринской теории как руководящей теории научного исследования. В резолюции говорится, что «…собрание считает необходимыми коренную перестройку научно-исследовательской работы в области биологии и пересмотр программ учебных заведений по разделам биологических наук.
Эта перестройка должна способствовать вооружению научных работников и учащихся мичуринским учением. Это — необходимое условие успеха работы специалистов в производстве и в исследовании актуальных проблем биологической науки».