Башкирская порода лошадей сложилась, несомненно, в далеком прошлом. Иппологи И. Мердер (1868), С. П. Урусов (1902) и М. И. Придорогин (1915, 1923) считали, что башкирская лошадь произошла от монгольской и скрещивалась с лошадьми, разводимыми в прошлом в северных районах России. К. Б. Свечин (1947) писал, что, по-видимому, предки башкирской лошади были приведены башкирами в свои владения из Азии в VII—VIII веках н. э. и в XIII—XIV веках подверглись скрещиванию с монгольскими и киргизскими лошадьми.
По мнению ряда авторов (Юрасов, 1933; Шпайер, 1939; Чебаевский, 1946; Афанасьев, 1953), башкирская лошадь представляет собою переходную ступень от лошадей степных к лошадям северного лесного типа. И. А. Сайгин (1940, 1955) предполагал, что основой для башкирской породы были степные лошади, приведенные во II—VII веках из Азии, которые скрещивались с северной лесной лошадью и в новых экологических условиях приобретали черты, свойственные промежуточному лесостепному типу. Таким образом, по мнению одних авторов, башкирская лошадь произошла от монгольских, по мнению других, она была приведена с собой кочевыми племенами из Азии во II—VII веках н. эры.
Историческое прошлое башкирской лошади теснейшим образом связано с историей народов, населявших степные и горные пространства Башкирии. Известно, что человек здесь появился на самых ранних этапах доисторического общества. В период палеолита он занимался собирательством и охотой, а в неолитическую эпоху — рыбной ловлей, собиранием плодов и корней растений.
В конце бронзовой эпохи Приуралье было заселено рядом племен, известных в истории под названием культур Срубной, Андроновской, Абашевской. Образ жизни человека этих культур был оседлый. Основой хозяйства было пастушеское скотоводство и пойменное земледелие.
В первых веках первого тысячелетия до нашей эры устанавливаются тесные связи и взаимный обмен между скотоводческими и земледельческими племенами. Скот, который раньше служил для удовлетворения потребностей племени, становится теперь товаром. Появляется потребность в массовом разведении скота. Большие стада потребовали и обширных пастбищных просторов, способных прокормить их не только летом, но и в зимнее время. Так создались условия для постепенной замены оседлого скотоводства кочевым. На огромных степных просторах средней Азии и Поволжья образуются различные племенные союзы кочевников: каспиев, массагетов, сакков, савроматов.
Савроматы в VII веке до нашей эры обитали на юге Башкирии, в степях бассейнов рек Урала и Сакмары. Памятники их дошли до нас в виде степных курганов (известны курганы, раскопанные близ села Прохоровка, недалеко от Оренбурга). Изучение курганных находок показало, что у этих кочевников-скотоводов основой хозяйства было коневодство, а материальная культура была сходна со скифской культурой причерноморских степей.
С IV века нашей эры в результате больших военных столкновений племен в причерноморских и прикаспийских степях с гуннскими ордами началось массовое проникновение кочевых племен в Поволжье и Западную Башкирию.
В VTI —IX веках в этих местах появляется большое число аланских племен, одним из памятников которых является Левашовский могильник близ города Стерлитамака.
В IX веке между Уралом и Волгой кочует народ тюркского племени — печенеги. В начале X века печенеги были оттеснены половцами.
Половцы (кипчаки) были также кочевниками-скотоводами, предки их известны античным писателям под именем куманов.
В конце VII—VIII веков часть тюрок булгар, обитавших по северо-восточному побережью Азовского моря, под давлением хазар двинулась на Волгу и покорила там разнородные оседлые и кочевые племена, включив их в состав своих княжеств. В X веке булгарские княжества объединились в единое государство, территория которого распространилась и на нижнее течение реки Белой, следовательно, и на западные районы Башкирии. К этому же времени относятся и первые исторические сведения о башкирах как самостоятельной народности.
Этнограф С. И. Руденко (1955) и антрополог М. С. Акимова (1968) считают, что башкирский народ образовался в результате смешения европеоидных и монголоидных племен, на основе которых в первых веках первого тысячелетия новой эры сформировался более однородный тип с бытом, обусловленным кочевым скотоводством, охотой, пчеловодством, а также земледелием.
В процессе формирования башкирского народа принимали участие также и кочевые племена, проникавшие на территорию Башкирии в более поздние периоды. Однако ни контакт с соседними племенами, ни проникновение на территорию Башкирии гуннских, позднее татаро-монгольских, казахских и др. племен, по мнению исследователей, коренным образом не изменили ни физического типа, ни языка, ни быта башкир.
Археологические исследования К. В. Сальникова (1952) показывают, что племена, обитавшие здесь еще во II тысячелетии до н. э. (Андроновская культура) занимались охотой и скотоводством. Из домашних животных на территории Башкирии найдены кости лошади, крупного и мелкого рогатого скота и собаки. Эти данные также позволяют утверждать, что на территории Башкирии лошадь появилась задолго до прихода кочевых племен.
Все это дает основание утверждать, что башкирская лошадь формировалась на основе местной породы, ассимилировав различные отродья лошадей кочевых тюркоязычных племен. Доказательством этого служит также наличие в составе башкирского народа таких родов, названия которых напоминают названия племен и народов, известных в истории задолго до появления башкирской народности: кипчаковцы, билярцы (булгары), каракатайцы, бурзянцы, табынцы, зилаирцы и др.
Источник: В.С. Мурсалимов, Б.Х. Сатыев. Башкирская лошадь. Башкирское книжное издательство. Уфа. 1988