Осина — дерево «проклятое». По библейской легенде, на осине повесился раскаявшийся Иуда, предавший Христа.
Илья Эренбург это интерпретировал так: «Осина, проклятая, дрожит, стыдно ей, на ней Иуда удавился, взял деньги, а потом затосковал и удавился, а удавился он на осине, вот и дрожать ей до самого скончания…» («Хроника наших дней»).
Поэты постарались спасти осину от «проклятия»:
На церкви комиссар снял крест,
Теперь и Богу негде помолиться.
Уж я хожу украдкой нынче в лес,
Молюсь осинам…
Может, пригодится.
(С. Есенин)
Из севера вся, из сиянья и синьки,
Из чистоты снеговейных расселин Какие стоят молодые осинки!
Цвет кожицы их вызывающе зелен.
(Дм. Ковалев)
Вполне «трезво» к лепетанью листьев подошел писатель Георгий Свиридов («Охотники за алмазами»): «Осиновому листу свойственна особая подвижность, он чувствителен к малейшему движению воздуха и трепещет, крутится и бьется на своей длинной прямой ножке, щелкая друг о дружку и показывая то лицо, то изнанку».
Любил осину Константин Паустовский: «Молодая осина дрожала над головой лимонными нежными листьями. Они тихо слетали, запутывались в паутине, в кустах волчьей ягоды. — Совершенно нестеровская Россия, — сказал вполголоса кто-то из нас» («Кордон»).
Еще раз простите, читатели, за сверхдлинную цитату. Но пожалуй, лучше всех написал об осине Владимир Солоухин в «Третьей охоте»: «Осина снискала себе дурную славу. Во-первых, легенда, что именно на осине удавился Иуда, во многом определила отношение к ней со стороны православных жителей России. Проклятое дерево, иудино дерево — называли его по деревням. Хотя я не знаю, откуда могло взяться такое предположение. В краю олив и ливанских кедров, в краю лавров и финиковых пальм, в краю смоковниц и виноградных лоз и вдруг — осина. Осина больше сочетается с северным сероватым небом, нежели с пылающей лазурью небес, с сырым суглинком Вологодчины, нежели с раскаленным белым камнем палестинских земель. И в фольклоре осина занимает соответствующее место. Достаточно вспомнить выражение насчет осинового кола, забиваемого в могилу недруга. Само собой, хуже нет, когда вместо креста, допустим, грозятся загнать в могилу кол. Это высшая степень ненависти и презрения. Но оказывается, кол сам по себе, дубовый или березовый, это еще полбеды. Осиновый кол — вот что страшно.
В частушке нет-нет и промелькнет: «Ах, осина, ты, осина, не горишь без керосина», другая частушка вторит: «Ах, осина, ты, осина, ветру нет, а ты шумишь».
Есенин выделил это дерево из всех остальных не то с нежностью, не то присоединившись к всеобщей легенде — не поймешь…»
«…Впрочем, как бы к осине ни относиться, нужно исходить из того, что она растет себе и растет, занимая, как говорят, сто сорок миллионов гектаров (неверно говорят — чуть более 17 миллионов) земли в нашей стране, если иметь в виду только леса с явным преобладанием осины либо чистые осинники, не говоря о лесах, где она произрастает в числе прочих пород.
Вообще-то говоря, осина — тополь, одна из разновидностей тополя, наиболее морозоустойчивая, влагоустойчивая и кислоустойчивая разновидность. Кроме того, осина из всех тополей обладает самой лучшей древесиной. У этой древесины есть качества, которых не встретишь у других пород дерева. Например, казалось бы, мелочь, но иногда ведь бывает важно, чтобы доска со временем не желтела, а оставалась белой, как будто ее только что остругали. Наименее всех других эта древесина поддается червоточине. Но что самое интересное, осина обладает свойством очень долго не гнить в воде. Поэтому испокон веков на Руси, если нужен сруб для колодца или для погреба, не обращаются ни к какому другому дереву, кроме как к осине. По той же причине из осины делают бочки, ушаты, корыта, а также стругают дранку на кровель, и получаются кровли, перед которыми железо не имеет никаких преимуществ, кроме разве противопожарного.
Зимой мужики запасают осиновые дрова. Во время таяния снега начинается по всем деревням пилка и колка дров. Осиновая древесина мягкая, податливая, пилить ее легко. Колоть же осиновые чураки истинное наслаждение, потому что осина не суковата и волокна ее не перекручены. Чуть только тронешь колуном, и толстый чурак с легким щелчком разлетается на две половинки, сверкающие на весеннем солнце чистой сахарной белизной.
Слов нет. Березовые дрова, говоря по-деревенски, жарче, а говоря по-научному — калорийнее, сосна, пропитанная смолой, пылает ярче, а дубовое полено одинакового размера, наверно, раз в пять тяжелее осинового полена. Но может быть, как раз и нужно такое дерево, которое можно было без особенной жалости жечь в печах, оставляя березу, сосну и дуб на другие нужды.
Два примечания, взятые на этот раз не из читательских писем, а переданные мне устно.
1. Писатель Владимир Чивилихин упрекнул меня в том, что я забыл об осиновых «лемехах». И правда, непростительно, что забыл. Дело в том, что на севере России, в Архангельской и Вологодской землях, строили прежде деревянные церкви. Купола у них были тоже деревянные, издали как бы чешуйчатые, а при ближайшем рассмотрении состоящие из тяжелых, искусно вытесанных и еще искуснее пригнанных одна к другой деревянных пластин. Эти пластины называются лемехами, и были они всегда осиновые.
А вот примечание другого характера. Моего друга, Александра Павловича Косицына, просвещал сосед по даче, пожилой жизнерадостный художник.
— Скажи, почему как только в лесу упадет осина, так сразу на нее набрасываются и зайцы, и козы, и лоси, и мыши, и все, кто способен обглодать кору? На липу или на дуб не набрасываются. А казалось бы, осиновая кора горькая, словно хина. Однако обгложут каждый сантиметр, несмотря на отъявленную горечь.
Потому осиновую кору любят все звери, что она содержит полезные и даже целебные вещества. Могу доложить, что уже 25 лет беспрерывно и ежедневно потребляю настойку на осиновой коре. Зеленую молодую кору я обстругиваю с дерева, сушу, а затем настаиваю на ней водку. Пью два-три раза в день, по небольшой рюмочке.
— Ну и что?
— Прекрасно себя чувствую. Сердце болело, теперь не болит. Общее самочувствие, нервы — все в общем порядке. Так что рекомендую: пейте настойку на целебной осиновой коре!)».
О «деловых» качествах осины и ее употреблении писали и другие художники слова. Например, Леонид Воробьев: «Стояла церковь Благовещения, как большущий поднебесный храм. И здорово же, что крыли многие церкви осиновым лемехом. Не чернеет он, как-то светлеет, голубеет по-особому, а в утренних лучах светились крыша и купол, как старое серебро» («Вот и ходи в монастырь»). Или Даниил Гранин: «Между прочим, почему-то любил он совершенно неделовую, нетоварную осину. Самое легкое дерево в наших лесах и самое дешевое, что и на дрова не шло. Зато делали из осины лучшую дранку, я помню, с каким трудом отец налаживал драночные станки в колхозе да еще хотел наладить рогожное производство из молодой осины» («Обратный билет»).
Владимир Солоухин ошибся, причислив осину к разновидности тополя. Это разные виды одного рода Populus. Латинское название рода означает «народ» — по распространенности рода у разных народов. Видовое название осины tremula (Р. tremula) произошло от слова «дрожать» — понятно почему.
Порода эта светолюбивая, охотно приживается и теснится к небольшим поселкам и городам, не охваченным высотным строительством.
Поросль осины уже в первые годы отличается буйным ростом; это растение-«акселерат»: годовые побеги достигают трех метров, а листья поражают величиной — они до 28 сантиметров длины. Осина умеряет темпы роста лишь к 30—40 годам, но к этому времени успевает накопить запас древесины, который дубу-скопидому удается создать лишь к своему столетнему юбилею. Век осины 80—100 лет, но встречаются долгожители 180 лет. В сомкнутых насаждениях дерево достигает 35 метров высоты при стволе до 70—75 сантиметров толщиной.
Цветет и плодоносит осина с 20—30 лет. Как и береза, она быстро «оккупирует» пожарища, порубки, ветровалы и гари. Цветет дерево до появления листьев, опыляется ветром. Под землей осина далеко рассылает своих «лазутчиков» — горизонтальные корневища, формирующие новые отряды своих «резидентов» — побеги. Другой способ расселения — размножение семенами, которые благодаря «парашютам» далеко разносятся ветром.
Древесина осины употребляется в столярном и токарном деле, идет на производство паркета и спичек, из нее долбят челны, изготовляют пуговицы, лопаты, лыжи, бороны, гнут ободья для колес, делают оглобли, санные полозья; дрова ценят в гончарном и кирпичном производстве — они сгорают быстро, без особого жара, но, главное, без копоти. Из осиновой коры и древесины добывают деготь, уксус и дубильные вещества. Из коры получают золу, идущую на беление холста, добывают краску для окраски материи. Древесина осины содержит меньше смол, чем хвойные породы, а значит, меньше затрат требует на очистку от них целлюлозы, идущей на бумагу и вискозу.
Однолетние отпрыски употребляют на плетение. Листья (содержат до 12 процентов белка, до 24 процентов клетчатки, кальций, марганец, калий, натрий, витамин С, каротин) идут на корм овцам, а молодые побеги — крупному рогатому скоту, лошадям, оленям, лосям. Это и зимний корм бобрам, зайцам. Сережки, почки, листья, молодые побеги — важная статья пропитания для глухарей, тетеревов и белых куропаток. Не пропадает и стружка осины. Она идет на изготовление искусственных цветов, плетеных корзинок, рогож, сомбреро и шляп.
В Заволжье, которое природа изобилием хлеба не баловала (да и сейчас не тешит), мужику веками приходилось бить баклуши — готовить из осины тесаные болванки-баклуши, идущие мастерам-резчикам по дереву на разные поделки и чеканку (иного слова не подберешь) из осины фигурных балясин для отделки волжских суденышек, вычурных балконов и перил. Резчиками осина всегда высоко ценилась за мягкость древесины, однородность, прямослойность и белизну.
А теперь о примечании, сделанном Владимиру Солоухину его другом Александром Павловичем Косицыным, относительно целебных свойств коры осины для лесных зверей. (О целебности настойки на осиновой коре судить не беремся, хотя и подозреваем, что прав человек.) Достоверно известно, что веточный корм из осины благоприятствует надоям коров и хорошим привесам у телят. Это и понятно: молодые побеги и кора содержат каротиноиды и витамин Е, фосфатиды, непредельные жирные кислоты (олеиновую, линолевую, линоленовую) и другие биологически активные соединения. Кислоты нейтрализуют в кормах действие перекисей, вредных для животных. Их потому до недавнего времени биохимики и относили к витамину F (от английского fatty acid — жирная кислота).
Лесотехническая академия в Санкт-Петербурге разработала технологию по переработке осиновой коры (отходов спичечного производства) в витаминный концентрат под загадочным для непосвященных названием «Осиновый жир» — он содержит большое количество жирных кислот и других соединений из группы липидов. Ныне этот препарат выпускает Выруский лесокомбинат в Эстонии по расценке 6 рублей за килограмм. Недорого, если учесть, что он идет лишь в качестве небольшой витаминной добавки к основному рациону животных и птиц. Птица от такой добавки повышает яйценоскость на 10—14 процентов.
Причем эти яйца и питательнее, и целебнее: в них на 5—10 процентов больше каротиноидов и на 50 процентов — витамина Е; повышено также содержание витамина В2. Кстати, и цыплят из таких яиц выводится больше, и здоровьем они крепче, чем контрольные. Птицефабрика на каждом центнере привеса петушков получает около 20 рублей дополнительной прибыли. Норки с подкормкой осиновым жиром увеличивают привес на 12 процентов. Заинтересовались осиновым жиром и работники парфюмерии.
Лекарственное применение отчасти уже описано выше Владимиром Солоухиным. В «Полном целебном травнике» лекарственное использование осины подано так: «Почки осины, собираемые до развития листов, смолисты; вкус имеют горьковатый. Свойства их мягчительныя и притупляющия.
В отваре употребляются в простом и кровавом поносах и простудной ломоте в членах. Корку ея также пьют в отваре от крестцовой боли, и при задержании мочи; молодые толченые листы, смоченные горячей водою, служат полезною припаркою, утолщающею ломотныя и подагрические боли. Соком, извлекаемым из дерева, сгоняют лишаи и бородавки. Почки, настоянныя с водкою, служат раноцелительным средством».
На Дальнем Востоке отвары и настои коры, молодых побегов, почек, листьев — потогонные, противоревматические и жаропонижающие средства, в последнее время, к сожалению, вытесняемые синтетическими медикаментами, лишенными природных витаминов.