Какова же роль планктона в питании рыб, учитывая, что питание рыб зависит не от одной питательности компонентов планктона, но и от их доступности, чему большое значение придает Карзинкин?
Доступность организмов планктона для рыб определяется размерами, подвижностью пищевых объектов, их распределением, плотностью, возрастной изменчивостью самих потребителей, избирательностью питания последних, а также условиями внешней среды. В обширной литературе по питанию рыб нередко приводятся противоречивые заключения по данному вопросу. Если одни исследователи у некоторых видов рыб находят довольно ограниченный спектр питания, то другие у тех же видов отмечают высокую пищевую пластичность. Как среди морских, так и пресноводных рыб имеются многие типичные планктофаги, которые всегда на всех стадиях жизни питаются планктоном, а среди рыб донных, питающихся бентосом, многие виды в стадии личинки или малька потребляют планктон.
Количество организмов планктона, поедаемых крупными морскими планктофагами, громадно. Кишечник одной крупной сельди может содержать свыше 60 000 мелких рачков. У рыб имеется избирательность по отношению к пище, которая зависит прежде всего от степени доступности пищевого объекта, а затем от его численности в водоеме. Степень же доступности определяется строением рта, глотки и жаберного аппарата, которые у разных видов рыб и разных возрастных стадий их неодинаковы.
Анализируя достаточность пищи для различных трофических уровней в пищевой цепи моря, Парсонс и Ле Брассер установили два основных типа пищевой цепи на нижних трофических уровнях в океанах: 1) длинная цепь: наннопланктон → микрозоопланктон → макрозоопланктон рыба; 2) короткая цепь: микропланктон → макрозоопланктон → рыба. Первый тип характерен для субарктических океанических вод Тихого океана, второй – для прибрежных вод, районов подъема и антарктических вод. Таким образом, кроме различий в общем уровне первичной продукции в прибрежных и океанических водах или между двумя океаническими районами, эффективность передачи энергии до более крупных организмов должна быть ниже в океанической среде, где преобладает фотосинтез наннопланктона, нежели в среде, где преобладает микропланктон, В океанической среде значительную роль в передаче энергии от наннопланктона к более крупному зоопланктону и к рыбе иногда могут играть радиолярии.
Кроме непосредственной связи рыб с планктоном как источником их питания, необходимо также учитывать косвенные связи рыб с планктоном.
В евтрофных водоемах за счет отмирающего и опускающегося на дно планктона образуются донные илы – сапропели, богатые органическими веществами. Этими илами питаются различные донные животные, которые в свою очередь служат пищей донных рыб.
Огромную роль зоопланктон играет также в питании китов, особенно настоящих, в том числе и японского кита Eubalaena glacialis sieboldii, а также усатых Mystacoceti. Основным пищевым объектом для гладких китов Антарктики и прилежащих к ней вод служит Euphausia superba или криль. Главный корм а 6 гладких китов в Северной Атлантике –
Calanus finmarchicus. Основные пищевые компоненты финвала – Balaenoptera musculus, в дальневосточных водах – Calanoida и Euphausiidae.
Суточное потребление пищи у крупных китов может достигать 3 – 4 тонн. В северной части Тихого океана гладкие киты специализировались на питании только каланусом. У гладких китов вообще и у японского, в частности, очень ярко выражена стенофагия и избирательная способность. Японские киты предпочитают каланид всем прочим животным, образующим скопления в дальне-восточных морях, редко у них в желудках находили амфиподу Parathemisto pacifica и Euphausia pacifica. Синий кит Balaenoptera physalus типичный планктофаг, предпочитающий питаться евфаузиидами.
Содержимое желудка большого беззубого кита может весить несколько тонн, а один килограмм его пищи содержит много миллионов поедаемых им рачков. Поэтому совершенно понятно, что в тех районах Арктики и Антарктики, где летом имеется большое скопление ракообразных, будут держаться и кормящиеся ими киты. Такие скопления рачков чаще наблюдаются в приполярных водах, в местах усиленных подъемов воды, хотя встречаются и в водах средних широт и в тропиках. Так, например, обширные пространства открытой части Аравийского моря покрыты скоплениями капшака, видимыми даже с самолета.
По произведенным подсчетам усатые киты могут питаться зоопланктоном, если биомасса последнего больше 1500–2000 мг/м3. Летом финвал и горбач, или головач, Megaptera nodosa средней промысловой величины, вероятно, съедает 1 – 1.5 тонн планктона в сутки. Для получения такого количества планктона они должны питаться в слое максимальной концентрации планктона и находить этот слой главным образом с помощью эхолокации.
Далее, в районах подъема глубинных вод, богатых питательными веществами, например, у берегов Чили и Перу, в связи с весьма обильным здесь развитием планктона имеет место приуроченность огромных косяков рыб, особенно анчоусов, а обилие последних в свою очередь обусловливает чрезвычайное богатство птиц, представляющих основу индустрии гуано этих стран. И, наконец, в большом количестве приповерхностный планктон тропических и бореальных вод океанов поедается птицами из семейства водорезов, а также буревестниками, качурками и другими.