Исследование стратосферы представляет громадный практический интерес и помимо космических лучей.
Ввиду отсутствия вертикальных течений, в виду ничтожной плотности воздуха, высокие слои атмосферы представляют заманчивый путь для воздушного транспорта; интересуется ими и артиллерия, так как сопротивление летящему снаряду сводится там к минимуму.
Овладение стратосферой — важная и вполне реальная очередная задача. И новый громадный — почти в 4,5 километра! — шаг вперед сделан здесь советскими работниками.
Советские стратостаты
30 сентября 1933 года — исторический день не только для советского воздухоплавания, для советской науки, но и для мировой науки. В этот день стратостат «СССР» под командой Г. А. Прокофьева, с конструктором инженером Годуновыми пилотом Бирнбаумом поднялся на высоту 19 километров, более чем на 2 километра, побив рекорд Пикара.
Стратостат «СССР» был значительно больше, чем у Пикара: в то время как у стратостата Пикара максимальный объем был около 14000 куб. м, объем «СССР» был 25000 куб. м. Кабина, как и у Пикара, была шарообразная и имела голубую окраску. Как стратостат, так и кабина были построены целиком на советских заводах и из советских материалов.
В отличие от полета Пикара, который был в значительной мере частным предприятием, полет нашего стратостата происходил при самом широком участии общественности и научных работников Ленинграда и Москвы. Нашими метеорологическими учреждениями во главе с Главной геофизической обсерваторией была проведена громадная работа по постройке специальных приборов для исследования атмосферы на высоте, по исследованию условий погоды с целью выбора наиболее благи приятного времени полета, по организации наблюдений стратостата с земли: последнее было важно для сравнения высоты, полученной приборами на стратостате, с высотой, полученной геометрическим путем. Для определения высоты полета была создана специальная комиссия. Приборы для определения высоты были при подъеме запломбированы особыми металлическими пломбами.
Старт стратостата состоялся в 8 ч. 41 м. 30 сентября при великолепной тихой и ясной погоде. Приводим некоторые детали этого исторического полета, заимствованные из газет.
«29 сентября началось ярким солнечным утром. Стих ветер. Погода позволяла начать предварительные работы по подготовке стратостата «СССР» к полету. Днем был отдан приказ. На Центральный московский аэродром им. Фрунзе была доставлена огромная оболочка стратостата и все необходимое для старта.
В 2 часа ночи огромные газгольдеры, с водородом, каждый вместимостью по 125 куб. м, доставляются на аэродром и устанавливаются на стартовой площадке.
В небольшом здании главной аэрометстанции ВВС идет беспрерывная работа. Научные работники определяют точный режим погоды. В воздух пускаются шары-пилоты, проникающие в стратосферу. Все данные говорят о великолепных метеорологических условиях.
В 6 час. 20 мин. из ангара на поле выносится голубая гондола. Рядом с оболочкой стратостата — два шара-прыгуна», которые предназначены для подъема» чтобы иметь возможность осмотреть уже наполненную оболочку.
8 часов утра. Еще 20 минут, и начинается пробное взвешивание всей системы стратостата в воздухе. Через 21 минуту — в 8 ч. 41 мин. — начальник старта тов. Гараканидзе подает команду:
— Отдать кабину!
44, обращаясь к командиру стратостата тов. Прокофьеву, говорит:
— В полете!
— Есть в полете! — отвечает тов. Прокофьев.
Быстро поднимается стратостат «СССР» в воздух. Уже через 4 минуты стратостат достиг высоты в 3 тыс. метров и поднимался затем со скоростью 2 м в секунду.
В 9 час. 32 мин. стратостат достиг 17 500 м. Наружная температура — 45 град. Скорость подъема около 1 м. Серебристый стратостат виден со всех концов Москвы невооруженным глазом. Огромные толпы людей «собираются на улицах и наблюдают за полетом первого советского стратостата, который уже через 44 мин. поставил новый мировой рекорд.
Следующая радиограмма, полученная со стратостата в 9 ч. 58 м. и адресованная начальнику военно-воздушных сил РККА тов. Алкснису, гласит:
«Давление 60 мм. По альтиметру высота 17 900. Руководствуюсь вашими указаниями. Привет от первого экипажа стратостата «СССР». Кислородные приборы работают пока хорошо. Кислорода достаточно. Температура в гондоле +14 град. Солнечная сторона гондолы горячая, теневая — холодная, но не особенно сильно. Сейчас гондола поворачивается, таким образом — разогрев будет со всех сторон».
Напряжение растет. В небольшой комнате ГАМСа с волнением ждут и прислушиваются к передаваемым со стратостата радиограммам. В 12 ч. 13 м. экипаж стратостата сообщал:
«После израсходования маневренного балласта высота достигнута 18400. Давление 51 мм ртутного столба. Механизм сбрасывателя балласта работает хорошо. Клапан управления в порядке. Оболочка наполнена полностью. Через апендикс хорошо видна внутренность оболочки около клапана. Приветствуем рабочих заводов «Каучук» и им. Менжинского, НИИ Резинотреста, Главную геофизическую обсерваторию, Бюро постройки стратостата, как организаторов и строителей стратостата «СССР». Самочувствие экипажа хорошее».
В 12 ч. 49 м. принимается новая радиограмма:
«Алкснису, Хрипину. 12 ч. 45 м. Высота 19 км. Давление 50 мм. Радиограммы все приняты. Просим точнее следить за нашей высотой с земли.»
И вслед за этим в 12 ч. 50 м.:
«Иду на посадку. Срочно отвечайте, снизились ли мы».
Стратостат шел на снижение. В район предполагаемой посадки выслали автомобили с научными работниками и представителями советской печати. Несколько аэропланов быстро поднялось с аэродрома и пошло по направлению на Коломну. В 15 ч. 25 м. стратостат находился на высоте 14 км, в 15 ч. 40 м. — 13500 м, в 16 ч. 23 м. — 10 км и быстро шел на снижение» Ровно в 17 ч. на расстоянии 1/6 километра от Коломейского завода стратостат опустился на лугу у берега Москвы-реки. Стратостат и оборудование в исправности Экипаж здоров.
После снятия комиссией пломб с приборов, результаты записей были переданы специалистам для обработки. Результаты записей самописцев, регистрировавших давление и температуру, хорошо сошлись с непосредственными наблюдениями по специальным барометру и термометрам. Вполне сошлась и высота, вычисленная на основании этих данных по барометрической формуле, с высотой, определенной помощью точных наблюдений стратостата с земли. Таким образом, одним из важных научных результатов подъема является проверка барометрической формулы.
Другой важный результат: состав воздуха, согласно пробе, взятой с высоты 18500 м, оказался тот же, что и близ земли. Это, как будто, говорит не в пользу теории о преобладании на больших высотах более легких газов.
Получены также интересные данные по измерениям интенсивности космических лучей, сходные с данными, которые были получены Пикаром.
Единичные измерения могут иметь вообще хотя и весьма важное, но все же лишь ориентировочное значение. Необходимо дальнейшее накопление наблюдательного материала с больших высот. Важно, что сейчас мы имеем в руках испытанное орудие для научных наблюдений в виде стратостата; последующие полеты состоятся, вероятно, с участием специалистов-физиков, и сочетание искусного руководства полетом и научной тренировки должно дать еще более богатые результаты. И недалеко, по-видимому, время, когда полеты в стратосферу станут столь же обыденным делом, как полеты на аэроплане в более низких слоях в настоящее время. Но честь и слава бесстрашным пионерам стратосферы!
Что достичь столь большой, высоты — дело не такое уж простое, доказывает прежде всего то, что в Америке, признанной технически передовой стране, подъем в стратосферу 20 ноября 1933 г. достиг всего лишь 17700 м — ниже стратостата «СССР» на 1300 м. Научные результаты этого полета пока неизвестны.
Интересно отметить, что по получении известий об этом полете наши «стратоплаватели» одни из первых послали американцам свой привет и пожелание дальнейших успехов. Пикар же в значительной мере омрачил славу своего полета тем, что после успеха советских стратоплавателей стал распространять в публичных выступлениях слухи об аварии нашего стратостата, о неверности указанной в печати высоты подъема 19 км, и т. п. Так различно отношение к научным достижениям у нас и в капиталистических странах.