Мы знаем, что Петр начал свои реформы, достигнув весьма почтенного для своего времени возраста — почти тридцати лет.
Так же засиделся на печи, как Илья Муромец, и Ломоносов, начавший учебу в девятнадцать лет. Вообще, гений его, как и гений Петра, зрел медленно. Он поздно выучился грамоте, странно выглядел посреди детей, учеников Славяно-греко-латинской академии (так называемых «Спасских школ»), с трудом осваивался в Москве, которая, как известно, «бьет с носка» и «слезам не верит».
«Обучаясь в Спасских школах, — вспоминал Ломоносов, — имел я со всех сторон отвращающие от наук пресильные стремления, которые в тогдашние лета почти непреодоленную силу имеют… Несказанная бедность: имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше, как на денежку хлеба и на денежку квасу, протчее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет и наук не оставил…
Школьники, малые ребята, кричат и перстами указывают: смотри-де, какой болван в двадцать лет пришел латине учиться.» Но как известно, кто долго запрягает, тот быстро ездит. Ломоносов стремительно ворвался в науку.
Его душу палила неутолимая жажда познания. И это был его внутренний двигатель.Уже в 1736 году он уехал стажером в Германию, в Марбург, слушал лекции знаменитого философа Христиана Вольфа, светила мировой величины.
В характеристике для Академии наук Вольф так отозвался о русском студенте: «Молодой человек преимущественного остроумия Михайло Ломоносов с того времени, как для учения в Марбург приехал, часто мои математические и философские, а особливо физические лекции слушал и безмерно любил основательное учение.
Ежели впредь с таким же рачением простираться будет, то не сомневаюсь, чтобы возвратяся в отечество, не принес пользы, чего от сердца желаю».
Вольф также писал, что, уезжая продолжать учебу в другом университете, Ломоносов «от горя и слез не мог промолвить ни слова». Еще бы — в Марбурге оставалась его любовь, мещанка Елизавета. Позже он женился на ней и привез ее в Россию.
Это тоже необычно, хотя и объяснимо.
Он не был уже крестьянином, но не стал и дворянином. Ни крестьянская, ни дворянская девушка не были ему ровней, а вот немка-мещанка вполне подходила.
Источник информации: http://www.historays.ru/publ/dvorcovye_tajny/sindrom_i_moshh_ili_muromca/10-1-0-723