Среди стран древнего мира выделялись страны Средиземноморья, где рабовладельческий способ производства достиг наибольшей зрелости и где в связи с этим развитие науки и культуры, хотя и начавшееся несколько позже, чем в некоторых странах Востока, достигло наиболее высокого уровня.
Выдвижению этих стран в число наиболее развитых способствовал и географический фактор, в частности территориальная дифференцированность природных условий, имевшая большое значение для общественного развития на первых ступенях человеческой истории.
В Средиземноморье, на стыке трех материков, плодородные речные долины чередуются с безводными пустынями; береговая линия то глубоко врезается в материки, образуя многочисленные заливы, то почти без изгибов окаймляет заболоченные пространства прилегающей суши. В одних местах море усеяно многочисленными островами, архипелаги которых образуют как бы мосты между материками, в других — сотни километров водного пространства отделяют берега друг от друга. Богатые полезными ископаемыми горы то подступают к морским берегам, то уходят вглубь материков, давая место прибрежным равнинам. Пустынные низменности чередуются здесь с покрытыми прекрасными лесами горными местностями. Словом, нигде в мире, пожалуй, нельзя было найти другого района, где на подобной по размерам территории существовала бы такая дифференцированность географической среды. Не удивительно поэтому, что именно в Средиземноморье возник один из древнейших и важнейших очагов культуры, а развитие производительных сил получило наибольшее разнообразие.
Здесь вполне применимо определение Маркса, говорящее, что «…не абсолютное плодородие почвы, а ее дифференцированность, разнообразие ее естественных продуктов составляет естественную основу общественного разделения труда; благодаря смене тех естественных условий, в которых приходится вести свое хозяйство человеку, это разнообразие способствует умножению его собственных потребностей, способностей, средств и способов труда».
В древней Греции, унаследовавшей многие достижения других народов Средиземноморья, была высоко развитая культура. В этой стране были сделаны попытки осмыслить окружающую человека среду, установить связи этой среды с общественной жизнью и произведена некоторая систематизация имевшихся в то время конкретных географических знаний. При этом многие знания, особенно географические, греки заимствовали у восточных народов, культурное развитие которых началось раньше. Например, большое влияние на греков оказала финикийская культура. Финикия занимала узкую прибрежную полосу восточного Средиземноморья, окаймленную Ливанскими горами. Малоплодородные почвы и отсутствие больших территорий делали невозможным всестороннее развитие сельского хозяйства: оно ограничивалось в основном возделыванием оливкового дерева и финиковой пальмы. Основным занятием населения было сперва рыболовство, а потом морская торговля, обусловленная ростом стран, экономика которых основывалась на поливном земледелии, прежде всего Египта и Вавилонии.
Древняя Финикия представляла собой сочетание отдельных рабовладельческих государств-городов, которые своими городами-колониями постепенно охватили значительную часть побережья Средиземного моря. Каждый такой город-колония обязательно имел хорошо, по тем временам, укрепленную гавань. Среди них особенно большое значение имел Карфаген.
Финикийцы превратили морские просторы в средство общения между народами. Занимаясь торговлей (в том числе и работорговлей), они нередко сочетали торговые операции с разбойничьими набегами, главная цель которых заключалась в захвате рабов. На своих галерах финикийцы ходили к западным берегам Испании и Франции и были первыми средиземноморскими мореплавателями, установившими связи с Великобританией, где даже организовали добычу олова. Финикийцы ходили и в Северное море, возможно достигали. Прибалтики. Они проникали далеко на юг вдоль западных берегов Африки, вероятно, даже пересекали экватор. От финикийских мореходов были получены сведения об Индии.
Греческая культура в значительной своей части основывалась на достижениях финикийцев; у них греки заимствовали алфавит и большое количество слов, связанных с морским делом, торговлей, ремеслом, земледелием и т. д. Сама организация греческого рабовладельческого общества, возникшая на определенном этапе развития производительных сил, во многом напоминала организацию, существовавшую у финикийцев. Греция, например, как и Финикия (впрочем, как и многие другие рабовладельческие государства), долгое время представляла собой сочетание отдельных государств-городов. Греки, как и финикийцы, направляли «избытки» свободного населении на морские дороги для торговли и разбоя. При этом основывались новые приморские города-колонии далеко за пределами своей страны
Такая организация финикийского, а затем греческого рабовладельческого общества несомненно способствовала накоплению географических знаний. Финикийцы, а затем и греки обладали достаточно точными сведениями и правильными представлениями о Средиземном море и его побережье. Жители прибрежных городов-колоний имели некоторые знания о странах, расположенных во внутренних частях материков, и населяющих их народах.
Окончательное отделение умственного труда от физического было в Греции следствием политических революций VI в. до н. э., утвердивших рабовладельческий строй. При этом следует напомнить, что рабство, на котором зиждились хозяйство и культура древней Греции, являлось в то время новой, более высокой ступенью общественного развития, расширившей материальную основу общества. Рабство содействовало увеличению производства товаров, расширению земледелия, скотоводства, ремесла и тем самым развитию торговли. Рабовладельческие государства создают караванную и морскую торговлю. Развиваются товарно-денежные отношения. Растут города — центры хозяйственной, политической и культурной жизни. Жестоко эксплуатируемые рабы, производя продукты и товары, обеспечивали накопление богатств, концентрировавшихся в тех же городах, что усиливало материальную основу растущей там культуры, создавало возможность для возникновения и развития философии, естественных наук, искусств.
Заинтересованные в развитии производительных сил передовые идеологи рабовладельческого класса, установившего свое политическое господство, обращаются к природе, пытаясь попять се законы. Многие древнегреческие мыслители-материалисты, вступив в борьбу с мифологическим мировоззрением, унаследованным от времен родового общества, создавали естественнонаучные космогонические гипотезы, в которых были заложены первые представления о географии как о науке, изучающей земную поверхность.
Большое значение в развитии материалистического мировоззрения имело учение философов так называемой милетской школы. Можно считать, что философы этой школы Фалес, Анаксимандр и Анаксимен создали первые представления о географии, имевшие важное значение для становления ее как целостной науки.
Фалес (624—547 гг. до н. э.), возможно, был первым ученым, который, опираясь на зачатки научных знаний, поставил вопрос о том, из чего состоит мир и какова его подлинная основа. Им и его последователями было создано представление о природе как объективно существующей единой материи, находящейся в вечном движении и не нуждающейся для своего объяснения ни в каком сверхъестественном начале.
В основе всех природных явлений Фалес видел воду. Под ней он понимал влажное начало, в котором все растворяется и из которого все образуется. Землю он представлял себе в виде острова, плавающего в огромном Мировом океане (по образу и подобию островов Эгейского моря). Учение Фалеса о единстве природы, его представление о Вселенной несомненно было одной из первых попыток материалистического миропонимания. Он поставил и пытался решить вопросы, имеющие прямое отношение и к географии как науке о Земле. Например, причину землетрясений он видел в том, что находящаяся в глубинах Земли влага при своем перемещении способна вызывать колебания земной поверхности. При всей наивности такого объяснения, с точки зрения современной науки нельзя все же не признать, что для своего времени оно было материалистическим и научным.
Представления Фалеса о Земле, о пространственных отношениях между материками, о характере береговой линии Средиземноморья и т. д. отличались, вероятно, наибольшей правильностью для своего времени. И это не случайно, так как Милет в то время особенно активно участвовал в колонизации Средиземноморья и вел обширную торговлю, особенно со странами Востока, а сам Фалес, но свидетельству ряда источников, был купцом и путешественником.
Ученик Фалеса Анаксимандр (610—546 гг. до н. э.) первым среди греческих ученых начертил карту известного грекам мира. Его поэтому не без основания называют иногда первым географом. Анаксимандр создал смелую космогоническую гипотезу о происхождении Вселенной без какого-либо вмешательства богов. Землю он представлял себе в виде цилиндра, свободно висящего в середине Вселенной. Однако при составлении своей карты он исходил из укоренившегося представления о Земле как о диске (очевидная уступка наиболее распространенным взглядам). В центре диска помещалось внутреннее море, соединявшееся с внешним океаном.
Анаксимен (582—525 гг. до н. э.) выдвинул представление и Земле как о широкой и тонкой плите, напоминающей летящий древесный лист, парящей в первичном воздухе, с проходящим вокруг этой плиты над ее краями солнцем. В отличие от Фалеса материальное начало он видел не в воде, а в воздухе.
Таким образом, философы-материалисты древней Греции пытались свести все многообразие мира к какому-либо одному веществу. Стремясь найти первоначало, они еще не могли отрешиться от конкретного, вещественного представления о материи, не смогли подняться до понимания ее как абстрактной категории.
Начиная с представителей милетской школы в философии древней Греции можно проследить развитие материалистического направления. Так, например, крупными мыслителями, развивавшими наследие милетской школы, были: основатель античной диалектики Гераклит Эфесский (530—470 гг. до н. э.), Хнаксагор (500—428 гг. до н. э.). Древнегреческая наука нашла свое завершение и достигла наибольшей высоты и творчестве Левкиппа (500—440 гг. до н. э.), а затем Демо Крита из Абдеры (460—370 гг. до н. э.), который создал гениальную для своего времени гипотезу о происхождении миров и выдвинул теорию атомов, соединением которых и объяснялись все тела и явления мира.
Географические воззрения Демокрита можно считать вершиной знаний о Земле как планете, достигнутых в древней Греции. И хотя мы знаем лишь названия географических произведений Демокрита и можем читать только немногие фрагменты из них, этого достаточно, чтобы убедиться в большой широте его научных интересов в области географии. Демокрита можно считать одним из самых первых ученых античного мира, сочетавшего изучение Земли как целого с изучением отдельных стран. При этом Демокрит считал, что лик Земли постоянно изменяется. Первоначально Земля была влажной и илоподобной, затем стала высыхать и сгустилась. Здесь Демокрит в несколько видоизмененной форме повторяет гипотезу, высказанную до него Ксенофаном Колофонским (565—473 гг. до н. э.), который утверждал, что Земля долгое время находилась под водой, почему на суше и находят раковины, часто не только далеко от моря, но даже высоко в горах. Ксенофан говорил, что в Сиракузах в каменоломнях обнаружены отпечатки рыб и тюленей и что отпечатки многих морских животных найдены на о. Мальта; отсюда он делал вывод, что Земля была покрыта водой и со временем снова будет находиться под водой.
В своих географических работах Демокрит дал карту Земли и карту плавания по морям. Он не ограничился одними умозрительными заключениями, в его работах отражены собственные многочисленные путешествия и обобщены географические сведения, полученные от многих путешественников. У Демокрита есть упоминания об Индии, в которой он, возможно, побывал. Это, пожалуй, наиболее раннее упоминание об Индии в европейских источниках.
Демокритом были намечены многие из важнейших проблем географии, часть которых не получила своего разрешения вплоть до наших дней. В то же время творчеством Демокрита заканчивается весьма важный период в развитии древней географии, когда она была теснейшим образом связана с философскими космогониями и космологиями наивного материализма.
Таким образом, уже в древней Греции были заложены основы материалистического мировоззрения и сделаны первые шаги в направлении создания теоретической концепции географии. Следует, впрочем, отметить, что ещё раньше в странах Востока, особенно в древней Индии и в древнем Китае, возникали аналогичные материалистические философские построения, с которыми также были связаны зачатки естествознания. В этих восточных странах за несколько веков до нашей эры производились астрономические наблюдения и создавались географические карты и описания.
Следует отметить, что древнекитайские философы более всего разрабатывали социологические и этические воззрения. Даже у Конфуция мы не находим объяснений строения вселенной и гипотез о происхождениях всех вещей. Вообще китайская философия имела много специфических черт. Но эта специфика не означает отсутствия общности в основных закономерностях, по которым происходило развитие философии в целом. Китайская философия также богата традициями связи материализма с диалектикой, а между материалистическим и идеалистическим направлениями в ее развитии велась многовековая борьба, нередко сопровождавшаяся взаимовлияниями.
То обстоятельство, что, говоря о первых представителях материалистического миропонимания, мы называем древнегреческих философов, связано с их большой ролью в последующем развитии европейской науки. В задачу данной работы не входит рассмотрение истории возникновения и первоначального развития географических знаний, как и установления приоритета отдельных народов в создании концепции о строении Вселенной, о форме Земли и характере ее поверхности. Для нас важно лишь, что первые попытки создания теоретических концепций о Земле и зародыши наук о ней возникли еще в самые начальные периоды рабовладельческого строя.
Наряду со всем сказанным нельзя не отметить, что идеологи рабовладения, философы древности с пренебрежением относились ко всякого рода детальным исследованиям, особенно имеющим непосредственное практическое значение. Они очень часто ограничивались почти исключительно одними умозрительными построениями. Происшедшее в эпоху рабовладения разделение умственного и физического труда — явление для своего времени прогрессивное — с развитием, внутри рабовладельческого общества классовых противоречий постепенно превращается в свою противоположность, обусловливая, в частности, отрыв науки от практики.
Конечно, было бы неправильно говорить о полном отрыве древней науки от практики. Такого отрыва вообще не знает история человечества. Но специфика науки в рабовладельческом обществе несомненно заключалась в резком преобладании общих, умозрительных представлений над конкретными, эмпирическими знаниями. Заниматься наукой, имеющей прикладной характер, заниматься техникой, по понятиям большинства философов древнего мира, считалось чем-то не достойным настоящего ученого. «Плутарх, упомянув об изобретениях, сделанных Архимедом во время осады Сиракуз римлянами, находит нужным извинить изобретателя: философу, конечно, неприлично заниматься такого рода вещами, рассуждает он, но Архимеда оправдывает крайность, в которой находилось его отечество».
Одним из примеров относительного отрыва науки от практики может служить деятельность философской школы, известной под названием пифагорейской (вторая половина VI—V вв. до н. э.), в которой господствовали идеалистические представления. Пифагорейцы считали основой явлений не материальное начало, а числа, якобы образующие космический «порядок». Поэтому познание мира, по их понятиям, означало познание управляющих миром чисел.
Несмотря на развитие идеалистических представлений, пифагорейцы внесли заметный вклад в науку, так как их учение о числе было одной из первых попыток выделения количественных сторон в явлениях природы. Как отмечал В. И. Ленин, фантастические, религиозно-мифологические домыслы переплетаются у пифагорейцев с зачатками научного мышления К Пифагорейцы несомненно сделали заметный вклад в математическую науку своего времени (особенно в геометрию). Для нас в данной работе важно подчеркнуть, что они высказали идею о шарообразной форме Земли, а также о зональном делении земной поверхности. Более того, они говорили не только о шарообразной форме Земли, но и о ее движении вокруг центрального огня (Филолай), а более поздние пифагорейцы (IV в. до н. э.) центральный огонь («небесный очаг») заменили Солнцем.
Но все эти гениальные догадки носили чисто умозрительный характер. Зональность на поверхности Земли, по учению пифагорейцев, была лишь отражением пяти небесных зон; так в представлениях о Земле верные идеи смешивались у пифагорейцев с идеалистической фантастикой.
Идея шарообразной формы Земли была воспринята величайшим ученым древности Аристотелем (384—322 гг. до н. э.), но он не ограничился умозрительными представлениями, а привел доказательства в подтверждение этого положения. Представляя Землю в виде шара, Аристотель приходил к выводу о различиях в освещении и нагревании по поверхности в зависимости от угла падения солнечных лучей. Отсюда им устанавливалось наличие на Земле климатических поясов.
Явлениям атмосферы Аристотель посвятил специальную книгу, названную им «Метеорологией», где касался многих проблем общей географии. Первопричиной всех явлений, происходящих в природе Земли, Аристотель считал Солнце и особенно влияние его приближения и удаления. В другой своей работе, «Политике», он пытался объяснить влиянием климата некоторые особенности в общественных отношениях, в частности в национальном характере отдельных народов. Здесь он был близок к идеям, еще раньше высказанным Гиппократом (460—377 гг. до н. э.), считавшим характер людей производным от климата, а также Платоном (427—347 гг. до н. э.), связывавшим духовную жизнь людей с влиянием моря.
Таким образом, попытки объяснения общественных явлений непосредственным влиянием природных условий существовали еще в философии древней Греции.
Отмечая заслуги Аристотеля перед наукой, следует одновременно напомнить, что Земля ставилась им в центре Вселенной; вокруг Земли, по его представлению, вращались Солнце и звезды. В этом вопросе Аристотель сделал шаг назад по сравнению с пифагорейцами и своим авторитетом надолго утвердил неправильное представление о взаимоположении планет.
Среди учеников Аристотеля уже были ученые, специально занимавшиеся географией. Одним из них был, например, Дикелрх (326—296 гг. до н. э.), уточнивший учение о широтной зональности. Им был выделен полярный круг, умеренный пояс и экватор. Кроме того, он измерил посредством примитивного теодолита высоты главнейших гор Греции и составил детальное описание большей части греческих островов.
Всеобъемлющая философская система Аристотеля, разработавшего первую в античном мире классификацию наук, завершает классический, эллинский период развития наук и философии в древней Греции и открывает следующий, так называемый эллинистический период, начавшийся в конце IV в. до н. э. и продолжавшийся примерно до середины II в. до н. э. (когда началось завоевание эллинистических государств Римом). Если в эллинский период науки развивались, как правило, в неразрывном единстве с философией, внутри псе, то в эллинистический период степень развития наук, прежде всего естественных, была столь значительна, что некоторые из них (особенно математика и астрономия) начинают развиваться уже вне рамок философии. Появляются ученые-естествоиспытатели, которые уже не были философами, хотя, конечно, и разделяли взгляды тех или иных философских школ. В этот период началось выделение из философии и географии.
Самым крупным представителем географической науки был тогда Эратосфен из Кирены (276—194 гг. до н. э.), живший в Александрии, где он продолжительное время возглавлял знаменитую библиотеку. Широко образованный ученый и поэт, Эратосфен владел большей частью научных знаний своего времени. Его лучшие работы посвящены географии. Эратосфен первым предпринял специальные географические исследования, пользуясь при этом методами математики. Он стремился создать научную основу географии, для чего считал необходимым прежде всего установить размеры Земного шара и точно определить положение «ойкумены») (т. е. заселенной части) на его поверхности. И он достиг в этом поразительных успехов. Разработанный им метод позволил впервые произвести действительно научное измерение Земного шара и получить результат, довольно близкий к действительности.
Эратосфен в основном правильно расположил на Земном шаре широтные зоны, использовав для этого работы Дикеарха и дополнив их. Ойкумену Эратосфен считал островом, исходя из представления преобладания водной поверхности над сушей и предполагая, что длина ойкумены немногим более трети земной окружности; поэтому он высказывал мысли, что на Земле могут быть и еще обитаемые миры, неизвестные народам Средиземноморья. Он даже указывал, что наиболее вероятно такой новый обитаемый мир (или миры) находятся в умеренной зоне, продолженной далее на запад через Атлантический океан. Можно считать, следовательно, что Эратосфен тем самым предполагал существование Америки. Им же высказывалась мысль о возможности достижения Индии при движении на запад, так как Атлантический океан, по его убеждению, должен быть соединен с Индийским. Эратосфен написал обширный труд, состоящий из трех книг, названный им «География». Историю географии он начинал с ранних ионийских карт, а не с Гомера, которого отвергал, как очень мало знавшего и очень много выдумывавшего. В этом же сочинении был изложен метод измерений, примененный им для определения размера земного шара, и дано описание ойкумены.
К сожалению, работы Эратосфена, намного опередившие науку своего времени, не стали общеизвестными, и его открытия долгое время игнорировались.
Наряду с дифференциацией географии еще до Аристотеля отчетливо обнаруживается параллельное развитие ее в двух разных направлениях. Одна часть ученых уделяла внимание изучению Земли в целом в тесной связи с космогонией и математикой. Другая часть занималась изучением отдельных стран, районов, местностей. Это второе, региональное направление было тесно связано с историей и по своей сущности может быть названо страноведческим (или страно-народоведческим) направлением.
Ко времени расцвета античного общества первое направление было представлено Аристотелем, а также Эратосфеном, Стратоном, Гиппархом. Вопросами общей физической географии занимался последователь Демокрита философ Эпикур (341—270 гг. до н. э.), а также ученые конца Римской республики — Цицерон (106—43 гг. до н. э.) и Лукреций Кар (99—55 гг. до н. э.).
Второе направление имело своего представителя прежде всего в лице историка и географа Гекатея (кон. VI в. — нач. V в. до н. э.), получившего за свои многочисленные путешествия прозвище «многостранствующий». Гекатей исправил и значительно дополнил карту мира Анаксимандра. Кроме того, он написал труд «Землеописание», от названия которого, по-видимому, и произошел термин «география». Труд этот не уцелел, но по сохранившимся отрывкам все же можно считать, что в нем содержалось довольно подробное описание значительной части Европы, Передней Азии и Ливии. Большую роль в развитии древнего страноведения сыграли «отец истории» Геродот (484—425 гг. до н. э.), историк Полибий (201— 120 гг. до н. э.) и выдающийся географ древнего мира, живший и начальный период Римской империи Страбон (63 г. до и 20 г. н. э.).
Пожалуй, наиболее ярким представителем страноведческого направления в развитии древней географии был Геродот, исключавший в свои исторические сочинения много географического материала. Он обладал обширнейшими географическими и этнографическими знаниями. Им, например, был собран исключительно большой материал о народах, населявших в то время Африку. Много путешествуя и обладая острой наблюдательностью, Геродот вел весьма подробные описания посещаемых им земель. Кроме того, он обобщил разрозненные описания истории и географии стран, составленных другими путешественниками.
В своих ярких описаниях Геродот давал характеристики рельефа и почвенно-растительного покрова, приводил сведения о климате и животном мире, подробно описывал дороги, города, особенности в культуре и быте населения. Более того, он выделял различия внутри стран по принципу хозяйственной специализации их отдельных частей, с указанием, где главное занятие населения — торговля и ремесло, а где — земледелие или скотоводство.
Геродот, как известно, был первым географом, побывавшим в греческих колониях в Крыму и в низовьях Днепра; возможно, он посетил и места, расположенные несколько севернее. Им было собрано много сведений о территории и народах юго-восточной и восточной Европы. Ему было известно, что Каспийское море — большое озеро и что пределы Скифии уходят далеко на север. Его представления, следовательно, не имели распространенных позже заблуждений относительно связи Каспийского моря с Северным океаном. Никто из древних географов не проникал мысленным взором так далеко на север, вглубь северо-восточной Европы, как Геродот.
Несомненно, сочинения Геродота оказали сильное влияние на дальнейшее развитие страноведческого направления в географии. Хотя он, как и Гиппократ, связывал общественную жизнь с естественными условиями, но сделал значительный шаг вперед по сравнению со своими предшественниками, объяснявшими чуть ли не все особенности общественной жизни влиянием одного климата. Геродот считал, что характер народов зависит от многих причин — как естественных, так и общественно-исторических (культуры и исторически сложившихся традиций. Взгляды Геродота во многом повторял Страбон. Посидоний (135—60 гг. до н. э.) считал, что в равных широтах должны быть примерно одинаковыми не только растения и животные, но и люди с их общественной жизнью, Страбон же критиковал подобные утверждения. Он говорил о неизбежности заимствований навыков и обычаев одним народом у других. Уже по одному этому свойству, утверждал Страбон, особенности и различия в характере людей не могут быть объяснены только климатом. Здесь уже можно видеть указание на значение человеческого сознания в формировании общественной жизни.
Путешествия Пифея, Эфора и др., а в особенности походы Александра Македонского значительно расширили географический кругозор и дали много новых сведений о странах и населяющих их народах. Успехи в развитии астрономии, математики, а также естественнонаучных дисциплин сделали возможным опытным путем доказать шарообразную форму Земли, а на основе этого разработать теорию климатических поясов.
Ко времени расцвета античного общества было собрано много сведений о растениях и животных, заметных успехов достигла география населения известных грекам частей, суши. Установление взаимосвязи между человеком и природой привело к рассмотрению человеческого общества не как особой «духовной» категории, а как части материального мира природы. На этой натуралистической и материалистической основе велась борьба передовой философии с религиозными предрассудками.
Разобщенность двух направлений в развитии географии давала себя чувствовать и в последующее время. Но было бы неправильным считать, что между различными и столь, казалось бы, далекими друг от друга истоками географии отсутствовали всякие связи. Это было бы неверно хотя бы уже потому, что наука того времени объединялась философией. Мы уже указывали на Демокрита, соединявшего общую концепцию о строении Земли с конкретным изучением отдельных территорий. И хотя в этом отношении Демокрит значительно опередил своих современников, все же нельзя сказать, что он был единичным исключением. Стремление использовать общую концепцию о Земле, применить ее к конкретному изучению стран имелось, например, у Эпикура, у Лукреция Кара и особенно у Страбона. Представители описательной географии часто стремились связать воедино наблюдаемые ими явления и создать из таких «связанных частностей» общие картины мира. Таким образом, уже в древности существовало стремление установить общность между изучением Земли в целом из отдельных территорий.
Все же древние региональные описания чаще всего представляли собой набор сведений о странах и населяющих их народах. Отсутствие достаточной связи с общей географией, отсутствие общей теоретической концепции географии как науки, а также территориальная ограниченность частных наблюдений мешали созданию синтетических обобщений. Не удивительно поэтому, что стремление охватить целое не могло в полной мере опираться на науку и не могло победить религиозно-мифологические представления, уводившие в сторону от естественнонаучного познания Земли. Так, в древней Греции возникла идея о Земле как о живом организме, одушевленном мистической «мировой душой». Идея эта впервые была высказана в платоновском «Тимее», а затем подхвачена некоторыми другими мыслителями, среди которых следует упомянуть о Посидонии. Этот ученый и философ известен как историк и комментатор «Тимея», но еще больше как астроном, где его исследования были крупным вкладом в науку. Например, Посидоний правильно считал, что Земля во много раз меньше Солнца. Но в то же время им вносилось много мистики в общие географические концепции.
Последним крупным представителем древнеевропейского страноведения, который хорошо знал также и все географические теории своего времени, был Страбон. Этот греческий географ и историк много путешествовал и создал многотомную работу, в которой наряду с описанием всех известных в то время стран дано изложение и общих вопросов географической науки. Страбон стремился создавать целостные картины мира, не отрывая человека от природы, которая показывалась в связи с живущими среди нее людьми, с их хозяйством и всеми особенностями жизни. Выступая, как уже говорилось, против попыток объяснения общественных явлений влиянием одного климата, Страбон, как и многие его предшественники, не видел качественного отличия человеческого общества и объяснял общественные явления непосредственным влиянием природной среды. Например, политико-экономические успехи Рима он объяснял непосредственным влиянием выгодного географического положения и благоприятных природных условий Италии. Эта ошибочная концепция имела распространение и в дальнейшем, так как не только древняя философия, но и философские концепции последующих эпох (феодальной и капиталистической) не смогли (да, естественно, и не могли) дать правильного объяснения единства материального мира без механического смешения его отдельных, принципиально различных форм.
Господство Рима было связано с многочисленными военными походами, особенно в северо-западном и юго-восточном направлениях. Общие концепции географической науки в эту эпоху не претерпели существенных изменений, но значительно расширились границы известного мира. Вместе с расширением круга конкретных знаний усилился разрыв между общей и региональной географией.
Во взглядах на земную поверхность римляне придерживались двух противоположных точек зрения. Одни ученые считали, что верхняя оболочка Земли покрыта в основном водами морей и океанов, отделенных друг от друга участками суши. Другие придерживались мнения, что поверхность Земли представляет собой огромный массив суши, на территории которой имеются отдельные внутренние моря. Обе эти теории в сущности не были оригинальным творением римских ученых — они представляли собой лишь развитие взглядов, высказанных еще древнегреческими философами.
Расширение торговых связей и многочисленные военные походы приводили к накоплению новых сведений о ранее почти совсем неизвестных землях, что значительно расширило географический кругозор римлян. Это расширение географических знаний нашло свое отражение в трудах александрийского астронома и географа Клавдия Птолемея (90—168 гг. н. э.), который составил карту, содержавшую почти все имевшиеся к тому времени географические сведения о поверхности Земли. В трудах Птолемея нашли свое, пожалуй, наиболее законченное выражение астрономия и картография древнего мира. Он пользовался градусной сеткой и ввел термины, соответствующие понятиям о географической широте и долготе. Его карта служила затем в продолжение многих веков основным источником для картографических работ.
Птолемей вслед за Эратосфеном выделял географию в самостоятельную область человеческих знаний. Его география — это уже не умозрительные фрагменты, а самостоятельная наука, тесно связанная с математикой и астрономией. Различая два направления в развитии географии — общее и региональное (страноведческое), Птолемей подразделял географическую науку на две части: а) географию и б) хорографию. В географию он включал также математическую географию и картографию, так как география понималась им прежде всего как наука о картографическом изображении Земли.
Различие между географией и хорографией заключалось, по Птолемею, в том, что география изучает Землю как целое, выделяя лишь самое существенное, хорография же подробно описывает отдельные страны со всеми их достопримечательностями. География дает возможность обозревать всю Землю в одной обобщенной картине, хорография рисует нам множество отдельных, частных картин. География больше обращает внимание на количество, заботясь прежде всего не о характеристиках отдельных стран и местностей, а о правильности соответствий в расстояниях между ними. Хорография должна обращать больше внимания на качество, заботиться о правильности характеристики изучаемой местности. Птолемей выступал, следовательно, с попыткой объяснения и научного обоснования фактически существовавшего в то время различия между общей и региональной географией, сформулировав одновременно основные задачи, стоящие, по его мнению, перед каждой из них. Такого рода попытка была фактом большой значимости также и потому, что Птолемей географию и хорографию рассматривал как науки с общим предметом и (учения, но лишь по-разному этот предмет изучающие: география — в целом, хорография — в частностях. Такое понимание географии для того времени было наиболее правильным.