Смешанные сосново-дубовые насаждения широко распространены в пределах дубового ареала, особенно в южной полосе таежной зоны и в Лесостепи.
Различают двухъярусные сосново-дубовые насаждения, состоящие из сосны в верхнем и дуба во втором ярусе или в подлеске, а также, на более богатых почвах, многоярусные насаждения, где, кроме сосны и дуба, еще ниже располагается ярус липы, граба, черешни, клена остролистного, ильма и рябины, а еще ниже — ярус подлеска из лещины, бузины, бересклетов и др. Первые обычно носят название простых суборей, вторые — сложных суборей, или сугрудков, судубрав, сураменей и т. п. На востоке и в Поволжье встречается также «бор с липовым подлеском», представляющий собой своеобразный вариант суборей, по всей вероятности, не только эдафического, но и климатического порядка.
В местах, исторически давно заселенных, особенно в Лесостепи, сосново-дубовые насаждения зачастую превращены в чистые дубняки с единичной примесью березы. Подобные смены происходят в результате сплошных рубок, а также многовековой рубки на прииск, объектом которой являлась более дефицитная в местных условиях сосна. В отдаленные времена эта порода ценилась выше, чем дуб, так как ее древесина легче обрабатывалась примитивными орудиями. В сельских местностях сосна и в наше время осталась самой излюбленной породой для строительства.
Сплошные рубки, исторически сменившие рубки на прииск, продолжили то же направление смен пород в условиях «упорядоченного» дореволюционного лесного хозяйства. В Лесостепи на супесчаных почвах речных террас, на месте относительно не так давно существовавших сосново-дубовых насаждений (100—200 лет назад), есть обширные районы дубовых лесов, где ни одной естественной сосны уже не осталось. Так, к примеру, крупные лесные массивы на песчаных террасах р. Южного Буга, в районе Винницы, и р. Роси, в районе Белой Церкви, представлены низкопроизводительными порослевыми дубняками с примесью березы, изредка липы. Местами среди них можно встретить сфагновые болота, чернику, даже заросли вереска, но сосны естественного происхождения нельзя найти, за исключением немногих экземпляров сомнительного происхождения. А между тем еще живут старики, помнящие времена, когда были срублены последние естественные сосновые насаждения. В этих местах, вслед за вырубкой последних старых сосен, рубке подвергались молодые сосны в том возрасте, который еще не обеспечивал плодоношения, что и явилось причиной полного истребления сосны вплоть до единичных (уникальных) ее экземпляров. Не столь древние церковные здания были построены в этих местах зачастую из крупномерной сосны. О том же свидетельствуют названия сел Сосны, Сосновка, Боровка, Подборье, Заборье и т. п. в тех местах, где сейчас нет ни естественной сосны, ни, зачастую, даже ее посадок, но господствуют дубовые леса на супесчаных почвах.
Процесс смены сосны дубом в суборях проходит исключительно как процесс, связанный с деятельностью человека. Сплошные рубки чаще всего застигали сосну «врасплох», не подготовленной к смене поколений, так как обычно в рубку шли насаждения, не достигшие той стадии, когда под изреженным пологом сосны появляется ее надежный подрост. Кроме того, в процессе валки материнских деревьев и их последующей вывозки этот подрост, если он был в наличии, выбивался и вытаптывался. Дубовая же поросль, появлявшаяся после рубки, благодаря свойственному ей быстрому росту заглушала более молодые сосенки, появившиеся из семян последнего плодоношения или сохранявшиеся под мягким снежным покровом от выбивания и вытаптывания при валке и вывозке деревьев.
В начале нынешнего столетия вокруг взаимоотношений сосны и дуба в естественных лесах среди ботаников и лесоводов возник научный спор, аналогичный описанным выше дискуссиям о сменах дуба и сосны елью. Если внимательно ознакомиться с содержанием ранее охарактеризованных дискуссий, то уже «а priori» нетрудно установить взгляды фитоценологов на вопрос о «смене сосны дубом». Фитоценологи, неизменно следуя Коржинскому, в смешанных сосново-дубовых насаждениях видят печать обреченности, так как сосна — порода несколько более светолюбивая, чем дуб, и, следовательно, без воздействия человека и факторов среды она в силу своих «жизненных свойств» принуждена будет уступить свое место дубу.
Описывая процесс смены сосново-дубовых насаждений чистыми-дубняками, Г. Ф. Морозов замечает: «Вот это-то явление столь ясное, столь понятное, было, однако, некоторыми ботаниками понято иначе: по их мнению, здесь происходила естественная смена сосны дубом». В. Н. Сукачев пишет в своей работе о Бузулукском боре: «Среди бора на лучших почвам, обыкновенно в соседстве с бором с липовым ярусом, находим мы и почти чистые лиственные насаждения с господством дуба. Как я старался показать, на эти насаждения приходится смотреть, как на последнюю стадию смены соснового леса лиственным. Нужно при этом заметить, что эта смена вытекает из естественных свойств самих пород без какого-либо влияния человека». Г. Ф. Морозов отвечает на это следующим образом: «Я готов два раза подчеркнуть самую последнюю фразу уважаемого автора, так как явления смены сосны лиственными породами в Бузулукском бору, без всякого сомнения, происходили при участии человека. Ведь этот бор с 40-х годов прошлого века подчинен уже правильному хозяйству, а долгий период перед тем находился в несомненном пользовании человека, так как бор этот островной, находится на границе степи, где потребность в древесном материале очень велика».
Не будем останавливаться детально на всех замечаниях, сделанных по этому поводу Морозовым, — их можно найти в соответствующей литературе. Они весьма обстоятельны и убедительны для всякого объективно интересующегося данным вопросом. Среди других данных Морозов приводит исследования естественного возобновления сосны в суборях, а также вторичного ее появления среди образовавшихся чистых дубняков, доказывающих полную возможность их естественного возобновления. Установленная Морозовым недолговечность суборевого дуба по сравнению с сосной правильна; она может быть подтверждена также и лесотехнологическими данными, свидетельствующими о раннем появлении сердцевинной гнили и дуплистости дуба в суборях и даже у дуба семенного происхождения, растущего на суборевых почвах.
Роль дубового и вообще широколиственного яруса в сосновых лесах высоко расценивается лесоводами со многих точек зрения. Во-первых, лиственные породы под сосной являются интенсивными почвоудобрителями, обогащающими почву, в частности за счет материнской породы. Во-вторых, они отеняют почву, способствуют появлению более многочисленных представителей пернатого мира — союзников сосны в борьбе с вредными насекомыми, среди которых у последней имеется много серьезных врагов. Дубовые и иные лиственные ярусы в сосновых насаждениях повышают производительность и жизнестойкость естественных и искусственных сосновых насаждений. Прерывистый ход смены поколений, участие в процессах этой смены богатого видами животного мира создавали такие условия, при которых сосна в естественном лесу получала возможность возобновляться даже в сложных суборях, где ее серьезными конкурентами в процессе возобновления являются многие лиственные породы. Следует принять во внимание изобилие в естественном лесу диких травоядных животных (олени, косули, дикие свиньи и т. д.), способных умерить конкуренцию лиственных пород и создать путем сгрызания побегов, вытаптывания почвы — в одних случаях, и рыхления ее — в других, такие места, на которых сосна появлялась и росла, создавая плотные и жизнестойкие группы. Равным образом следует принять во внимание и то, что в девственном лесу лиственные породы и кустарники не выступают в качестве густой и буйно растущей поросли. Являясь настоящим «детищем топора», она способна победоносно конкурировать с сосной только в обстановке возобновительного периода на лесосеках сплошной рубки.
Что касается быстрорастущих конкурентов сосны в подросте семенного и корнеотпрыскового происхождения, то серьезными ее врагами в естественных насаждениях суборей являлись лишь наименее долговечные быстрорастущие породы — береза и осина. Однако и они не могут быть признаны (и это не оспаривают даже сторонники взглядов Коржинского) серьезными конкурентами сосны в условиях, когда для ничем не сдерживаемой борьбы за существование предоставлены столетия. Но именно так складывались условия возобновления сосны в девственном лесу, в жизни которого человек не принимал участия в таких широких масштабах, как это произошло позднее, особенно в феодальную и капиталистическую эпохи развития человеческого общества, со свойственным им хищническим отношением к природным богатствам.