В пойменных лесах европейской части СССР растут следующие древесные породы: ветла, или верба, осокорь, белый тополь, вяз, дуб (ранняя форма), берест.
Менее распространены в пойме: осина, черная ольха, ломкая ива, клены, черемуха, липа, ясень. Наиболее типичными для поймы породами, основными лесообразователями пойменных лесов являются: ветла, осокорь, вяз, дуб и берест. Остальные породы господствуют в насаждениях гораздо реже и не имеют столь широкого распространения, а господство их (например, ольхи) в большинстве случаев свидетельствует о затухании геологической деятельности реки на данном участке поймы.
Из кустарников чаще всего встречаются: ива миндалелистная, ива конопляная, ива пурпурная, шелюга, ива пятимужняя, ива серая, терен, боярышник, шиповник, крушина, свидина, черная смородина, бересклет бородавчатый. В низовьях Волги встречается тамарикс.
Распределение перечисленных древесных и кустарниковых пород в пойме подчинено довольно ясно выступающей закономерности. Наиболее низкие места возле основного русла реки и ее стариц заселены кустарниковыми ивами (лозами), в частности корзиночной и миндалелистной, а по краям заболотей — серой и пятимужней. Широкие песчаные косы и острова нередко находятся под зарослями шелюги. Несколько выше располагаются ветловые насаждения (вербняки) — на богатых иловатых наносах I бонитета, на более бедных (реже) II бонитета. В первом случае обычно образуются чистые насаждения, во втором зачастую с примесью осокоря. В закрытых затонах, где река во время паводка отлагает наиболее плодородный иловатый нанос, ветла развивается особенно пышно, образуя чистые высокопроизводительные насаждения.
На гривах, обычно сложенных песчаными и супесчаными (т. е: менее плодородными) наносами, располагаются осокорники. Осокоревые перелески также в большинстве случаев представляют собой чистые и простые насаждения. Только в наиболее низких местах к ним примешивается ветла, а в наиболее высоких — вяз, образующий редкий второй ярус. Местами среди осокоревых и ветловых насаждений попадаются куртины серебристого тополя, весьма редко образующего самостоятельные насаждения.
Дальше от действующего русла реки, на местоположениях, не всегда более высоких, но, как правило, отличающихся более спокойным режимом, распространены вязовые насаждения — вязовники. Здесь в связи с отложением более тонких наилков и более или менее заметным развитием процесса почвообразования субстрат становится уже иным, и в состав насаждений входит большее число пород, в частности к вязу примешиваются белый тополь, берест, татарский клен, терен, боярышник, крушина, шиповник и некоторые другие.
Таково в общих чертах распределение отдельных древесных и кустарниковых пород по территории прирусловой зоны поймы.
При продвижении далее вглубь поймы почвы становятся более стабильными, параллельно с этим возрастает их плодородие, а иногда и засоление. Такое изменение условий местопроизрастания обусловливает постепенную смену вязовых насаждений дубняками. Пойменные дубняки представляют собой смешанные насаждения, в состав которых, кроме долинного (черешчатого) дуба, входят ясень обыкновенный, берест, клены (остролистный, татарский и полевой), осина и липа, но граб, бук, горный дуб, явор сюда никогда не проникают. Во втором ярусе и подлеске чаще всего встречаются крушина ломкая и слабительная, черемуха, свидина,. боярышник, а также бересклета — бородавчатый и европейский. В качестве незначительной примеси местами в состав дубовых насаждений входят дикая яблоня и груша.
Пойменные дубняки в пределах почти всей зоны лиственных лесов и Лесостепи имеют в своем составе три вида клена, ильмовые, ясень, осину, липу и вкрапления других пород. Точно так же и в подлеске участвует значительное количество кустарников, в том числе и лещина.
Таким образом, пойменные дубовые леса этой полосы приближаются по своему составу и плакорным дубравам, с которыми их соединяет ряд переходов. В южном направлении вследствие нарастания сухости и засоленности из состава пойменных дубняков последовательно выпадают липа, ясень, клен остролистный, осина и другие древесные и кустарниковые породы; попутно с этим падает и бонитет насаждения. Но даже и дубняки не являются постоянным членом пойменного лесного комплекса: в низовьях главных рек полоса дубняков сначала делается прерывистой, а затем совершенно выклинивается, примерно в северных пределах каштановой зоны. Далее к югу, в область зоны полупустыни и пустыни, продвигаются лишь леса прируслового ряда — ветлянники и осокорники.
Последним членом пойменного лесного комплекса являются черноольховые насаждения (ольсы). Их обычное местонахождение — заболоти притеррасной зоны поймы, питаемые ключевыми водами; Ольшаники поймы мало отличаются от ольшаников в плакорных условиях и могут быть классифицированы по тем же типам, что и последние. По экологическим особенностям ольха не является представителем пойменного леса, так как требует постоянного избыточного увлажнения. Если в некоторых условиях она составляет преобладающий тип леса первой речной террасы, то это характерно лишь для затухающих рек и для древних пойм уже исчезнувших речных артерий (например, мертвые долины Выдра, Замглай, Ирдынь и другие в бассейне Днепра, представляющие собой относительно недавно покинутые рекой долины, сплошь занятые ольховыми торфяниками).
Описанное выше размещение насаждений отдельных древесных пород, в зависимости от пространственных изменений почвенно-гидрологической обстановки внутри Поймы, можно иллюстрировать обобщающим профилем.
На приведенном профиле, построенном на основании ряда нивелировок и бурений, показан типичный случай размещения древесных пород. Следует, однако, отметить, что «капризы» реки сплошь и рядом перелицовывают всю картину расположения (по отношению к реке) элементов пойменного лесного комплекса. Стоит только реке проложить себе новое русло, как на смену данному ряду приходят самые разнообразные комбинации, в частности и такие, при которых ложе реки проходит через дубняки или вязовники. Наличие системы стариц и протоков еще сильнее усложняет картину, так как по их берегам ветлянники и осокорники вклиниваются в ольшаники и дубняки. Различая местообитания по их экологическому существу, приходим к следующей зависимости распределения насаждений отдельных пород от трофности и продолжительности затопления.
Условия возобновления и расселения леса в пойме отличаются исключительным своеобразием. Здесь семена древесных пород распространяются не только ветром и животными, но также и полыми водами, разносящими их по всей территории поймы.
Характерной чертой прируслового леса, как мы уже отмечали, является его территориальное непостоянство, находящееся в причинной зависимости от перемещения влияющего на него речного потока. Вследствие чрезвычайной изменчивости направления размыва, постоянных перемен положения русла в прирусловой полосе протекает непрерывный процесс уничтожения лесных площадей и их образования на новых местах. Леса как бы кочуют. Зафиксированное съемкой расположение лесных участков через несколько лет становится совершенно иным, иногда неузнаваемым.
Однако, несмотря на резко выраженное непостоянство конфигурации и размеров отдельных лесных участков, общий характер больших площадей прируслового леса остается однотипным. Лес везде разбросан многочисленными островками, разобщенными голыми песками, лугами, протоками и старицами.
Островки прируслового леса образуют справа и слева от реки прерывистые ленты, повторяющие своими изгибами крупные изгибы речного русла. Там, где река делится на два рукава, двоится также и полоса прируслового леса. В местах, где ложе реки отличается большой извилистостью, полоса леса расширяется и, напротив, при прямых берегах делается более узкой. Причина вполне ясна: при блуждании реки образуются лишенные травяного покрова свежеперемытые рыхлые наносы, являющиеся лучшим субстратом для поселения и пышного развития произрастающих в прирусловой зоне древесных пород.
Нередко встречаются и «затеки» леса прируслового типа в область центральной поймы. Проводниками их всегда являются различного рода старицы и ерики, сопровождающиеся, так же как и основное русло, свежеперемытыми и хорошо дренированными наносами.
В отношении границ прируслового леса следует отметить, что их установление представляется крайне затруднительным, так как лес этого типа в одних случаях примыкает к переходной полосе лесолуга (крайний юг), а в других — к насаждениям, которые с равным правом могли бы быть отнесены к категории прируслового или к категории центрально-пойменного леса.
В пределах лесолуга древесная растительность не образует леса в общепринятом понимании этого слова. Она имеет здесь характер либо так называемых открытых ценозов, либо сомкнутых, но разобщенных куртинообразных участков. Лесолуг представляет собой арену наиболее напряженной борьбы между двумя растительными группировками — луговой и лесной. Форпостами леса обычно являются те блюдцеобразные понижения, в которых солонцы, столь характерные для центральной полосы южной поймы, сменились солодями. Эти миниатюрные лески («левады» и «колки»), встречающиеся в поймах всех южных рек европейской части СССР, создают местами совершенно своеобразную ландшафтную единицу, называемую лесолугом.
При перемещении русла реки в ту или иную сторону на берегу, противоположном направлению, в котором перемещается русло, происходит медленное отступление леса и наступление на него луга. Лес всегда следует за руслом реки.
Полнота насаждений прируслового леса изменяется в широких пределах. Местами она носит характер чащи, местами же, напротив, насаждения представлены рединами. В типичных случаях степень разомкнутости насаждений возрастает в направлении от русла реки в сторону центральной поймы. Характерным является также увеличение возраста насаждений по мере удаления от действующего русла, что связано с более интенсивной омоложающей (геологической) деятельностью реки в прирусловой зоне.