Сведения по эмбриологии содержатся в сочинении сэра Томаса Броуна «Pseudodoxia Epidemica or Inquiries into very many vulgar Tenents and commonly received Truths» («Эпидемическая псевдодоксия или исследования о некоторых широко распространенных учениях и общепринятых истинах»), вышедшем в рассматриваемый период. Двадцать восьмая глава третьей книги содержит целый ряд трудных проблем эмбриологии того времени, большей частью только поставленных, но без всякого разрешения. «Некоторые древние философы полагают, что цыпленок образуется из яичного желтка.
Следовало бы также обсудить, не является ли этот желток пищей цыпленка, поскольку в этот желток входят пупочные сосуды и большое количество его остается после того, как цыпленок уже образовался, ибо у только что вылупившегося цыпленка желудок окрашен в желтый цвет, а брюхо наполнено желтком, который тянется к пупку или сосудам в сторону выхода, как это наблюдается у цыплят за день или за два до вылупления. Следовало бы также обсудить, не образуется ли цыпленок из белка и не является ли яичный белок пищей цыпленка, поскольку пупочный сосуд возникает внутри его и поскольку много белка остается после того, как цыпленок сформировался и приобрел законченную форму. Наконец, предположение, что цыпленок образуется из «грандо», «галлатуры», зачатка или нити яйца, как об этом сообщает Аквапенденте, многим кажется сомнительным, так как после окончательного сформирования цыпленка мы у тупого конца не находим ничего такого, посредством чего желток и белок соединяются друг с другом, благодаря чему зародыш легко может получать пищу от них обоих… Но самые эти части и то, каким образом в цикатрикуле или маленьком бледном кружке впервые начинается формирование, и то, что «грандо», или нити, служат лишь полюсами или опорными точками нежных оболочек, прочно удерживающими текучие части на надлежащих местах, — все эти и многие другие примечательные факты открыл этот философ, очевидец и открыватель истины доктор Гарвей в своем прекрасном трактате о зарождении, — в этом труде, опирающемся на два великих оплота истины: на опыт и разум…
Утверждение, что пол можно определить по форме яйца, что петухи и куры происходят одни из удлиненных, другие из округлых яиц, — утверждение это легко опровергнуть на опыте… Почему курица не насиживает яйцо уже во чреве? Почему яйцо уже с одного конца? Почему имеется некая полость или пустота у тупого конца яйца? Почему мы разбиваем яйцо с этого конца? Почему более широкий конец выходит наружу первым? Почему одни яйца бывают красного цвета, как, например, у пустельги, другие, например у коршуна и сарыча, — красны только с одного конца? Почему некоторые яйца не овальны, но круглы, как мы это видим у рыб, и т. д., — вот вопросы, разрешение которых чересчур удлинило бы наш трактат…» В другом месте: «По мнению Аристотеля, все, что не водянисто и бесплодно, не замерзает; быть может, это не следует принимать безоговорочно, но лишь по отношению к зачатку и одухотворенным частичкам, ибо, по моим наблюдениям, яйца замерзают в своей белочной части». И далее: «Те, кто полагают, что яйцо было раньше, чем птица, не высказывают этого сомнения относительно других животных, а его следует распространить и на них, ибо птицы питаются через пупочные сосуды, и пупок иногда отчетливо виден в первые дни после вылупления… То же имеет место в яйцах змей, и нет ничего невероятного в том, чтобы распространить это допущение на зарождение комаров или головастиков; быть может, это также верно по отношению к некоторым черверодящим, хотя, ежедневно наблюдая за ростом некоторых из них, мы видим, что личинка настолько мала, что, после того как из нее выйдет муха, от нее ничего не остается…
Таким образом, стекловидная или прозрачная флегма яичного белка погасит уголь…».
Томас Броун (1605—1682) и ого жена Дороти
Сэр Томас справедливо считается одним из величайших мастеров английской прозы, чем он, главным образом, и заслужил память в потомстве. Приведенные выдержки свидетельствуют еще и о другом. Осторожно прокладывая свой путь среди непроверенных теорий и трудных вопросов, выдвинутых эпохой, но не получивших разрешения у его предшественников, он обычно дает на каждый из них правильный ответ. Но, помимо того, он был экспериментатором. Он производил анатомические и физиологические опыты над яйцами и был готов проверить каждый спорный, вопрос «методом наблюдения» («ocular aspection»), если только это было возможно. Его экспериментальные достижения в области эмбриологии более ярко выступают в «Заметках» («Commonplace Books»), опубликованных Уилкинсом в 1836 г.:
«Закваска, взбитая с яичным белком, по-видимому, ничего не производит и плохо с ним соединяется без наличия такого количества тепла, которое могло бы вызвать затвердение яйца… Яйца содержат, по-видимому, собственный сгусток (coagulum), видимый только во время насиживания; благодаря ему происходит сгущение частей, до этого чрезвычайно жидких… Тухлые яйца при насиживании и при варке не затвердевают, ибо они лишены этого духа или утратили таковой. Они затвердевают в масле и (не так легко) в уксусе, который в силу его способности разжижать предохраняет их на более долгий срок от созревания, так как, будучи наслоены на уксусе, яйца теряют скорлупу, увеличиваются в объеме и становятся гораздо тяжелее, чем раньше. В яичнике или второй камере матки желток обволакивается белком, а в следующем, ниже расположенном отделе ее образуется и становится видимой скорлупа. Испытайте, свертываются ли те же части в молоке. Или яичник изменится?.. Белок яиц при погружении в селитру отбрасывает длинную и волосистую селитряную нить, и яйцо делается твердым. Яйцу, по-видимому, свойственна большая селитрянность, ибо яйца чрезвычайно холодны, в особенности те из них, которые лишены скорлупы, вроде лишенных скорлупы яиц, откладываемых жирными наседками, или яиц, встречающихся иногда в яйцевом мешке или в нижней части матки, если зарезать курицу за день или два до того, как она начнет нестись… Разница между спермой лягушек и яйцами состоит в том, что икра даже при продолжительном кипячении не густеет и не свертывается. В яйцах скатов желток свертывается после продолжительной варки, большая часть белка не свертывается… В икре лягушек затвердевают только маленькие черные пятнышки… Мы замечаем, что белок яйца замерзает целиком, желток при той же температуре становится густым и клейким подобно смоле деревьев, но сперма сохраняет свои прежние качества; белок, наиболее к ней близкий, становится густым и клейким…»
Единственный вывод, который можно сделать из этих замечательных наблюдений, состоит в том, что именно в лаборатории сэра Томаса Броуна, в его доме в Норвиче, были произведены первые эксперименты по химической эмбриологии. Его заслугам в этой области до сих пор совершенно не придавали значения, и пора признать, что его оригинальный гений проявил себя в этой области не менее ярко, чем в столь многих других.
Я могу привести три примера того, насколько Броун, несмотря на то, что он жил замкнуто в Норвиче, был в курсе научной жизни своей эпохи:
1) «Hydriotaphia» впервые была опубликована в 1658 г. В гл. V содержится знаменитый афоризм: «Жизнь — это чистое пламя, и мы живем благодаря невидимому солнцу внутри нас». «Tractatus Duo» Мэйо — автора, которому обычно приписывают первое экспериментальное доказательство этого положении, был опубликован в 1668 г. Однако Патерсон указывает, что та же идея может быть найдена у Бойля в его «Spring and Weight of the Air» («Упругость и вес воздуха»), вышедшем в 1660 г. Не напрашивается ли отсюда вывод, что Броун находился в тесном общении с «Невидимой коллегией», первые сведения о которой относятся к 1646 г.?
2) «Pseudodoxia Epidemica» Броуна впервые была опубликована в 1616 г. В кн. III, гл. 28 есть замечание о «великолепном трактате доктора Гарвея о зарождении» и т. д. Однако «De Generatione» («О зарождении») Гарвея появилось в 1651 г. (на латинском языке) и в 1653 г. (на английском). Видел ли Броун рукописи или корректуры? Существуют ли другие доказательства того, что Броун находился в тесном общении с Гарвеем?
3) Доктор Сингер сообщил мне, что Броуну было известно весьма редкое сочинение Чези о спорах у мхов, ни одного экземпляра которого не было в Англии в продолжение многих лет.
Изучение химических свойств тех веществ, которые служат первичным субстратом развития, было по тем временам большим шагом вперед, но должно было пройти еще четверть века, прежде чем Вальтер Нидхэм перенес этот новый метод химического эксперимента в область изучения млекопитающих.
Источник: Джозеф Нидхэм. История эмбриологии. Пер. с англ. А.В. Юдиной. Гос. изд-во иностранной лит-ры. Москва. 1947