Человек оказывает многообразное воздействие на природу самым фактом своего существования и своей деятельностью.
Примитивной формой его воздействия на природу, на заре человеческой культуры, было простое потребление естественных продуктов природы — растительного и животного происхождения. Однако, по мере развития общества, воздействие человека на природу стало расширяться и углубляться, и в настоящее время человек наложил на нее глубокую печать своей деятельности. Влияние человека на органический мир носит двойственный характер. С одной стороны, человек оказывает на животный и растительный мир косвенное, с другой стороны, непосредственное влияние. Хотя разграничение этих форм воздействия условно, тем не менее рассмотрим их раздельно. Косвенное влияние на живую природу не ставит своей непосредственной целью преобразование животных и растений и является следствием тех изменений, которые человек вносит в географический ландшафт. Эксплоатируя леса, осушая болота, проводя оросительные системы, разрабатывая недра, подвергая почву агрокультурному воздействию, строя дороги, покрывая большие площади своими постройками и т. п., человек вызывает глубокие изменения в стациях обитания и в географическом ландшафте в целом. Животный и растительный мир остро реагируют на эту преобразующую деятельность человека. Большое число видов реагирует на нее отрицательно, отступая под натиском культуры. Другие виды, напротив, приспособляются к человеку и следуют за ним, за его поселениями, используют пути и средства сообщения, как русла своего распространения, находят на окультуренных площадях условия, благоприятные для размножения и т. п. Изменяя ландшафты, человек производит подлинные перевороты в фауне и флоре, способствуя биологическому прогрессу одних форм и сокращению ареалов других. При этом между самими видами, под косвенным влиянием человека, устанавливаются новые отношения; тогда как одни виды оказываются в преимущественном положении, другие испытывают депрессию и становятся неспособными выдержать конкуренцию с первыми.
Прямое воздействие человека на фауну и флору наблюдается в двух формах. Издавна животные и растения потреблялись человеком, использовавшим их без какого-либо целенаправленного, преобразующего воздействия. В этом случае деятельность человека оказывает очень часто отрицательное воздействие на фауну и флору.
Многие виды не выдерживали такой формы эксплуатации и либо вымерли, либо стали на путь резкого сокращения численности. Правда, такой результат далеко необязателен. Напротив, описываемая форма эксплоатации, сокращая численность биологически прогрессивного вида в условиях, например, узаконенного отстрела, может иметь даже положительное значение, способствуя поднятию жизненного уровня популяции.
Нас здесь будет интересовать другая форма воздействия человека, сопряженная с плановым хозяйственно-преобразующим его влиянием на животные и растительные формы, вовлекаемые в своеобразный круг культурных пород и сортов. Этого рода деятельность человека связана с проблемами животноводства и растениеводства, составляющими содержание настоящей главы.
Хозяйственная деятельность человека теснейшим образом связана и обусловлена производственными отношениями и развитием производительных сил. Вовлекая животный и растительный мир в орбиту эволюирующих производственных отношений, человек влияет на него так же, как на орудия производства: он его изменяет. Конечно, изменения, претерпеваемые животными и растениями, качественно иные. Однако, сказанным выше мы хотим подчеркнуть, что изменения производственных отношений и форм общественного бытия предъявляют к животноводству и растениеводству новые социальные требования. Приспособляя животные и растительные формы к новым и часто диференцированным, по различным экономическим районам, социальным требованиям, человек соответственно изменяет породы и сорта, создавая и накопляя у животных и растений новые свойства и новые признаки. Легко понять, что эти изменения становятся экономической необходимостью, а управление эволюцией пород и сортов! — задачей огромного экономического, народнохозяйственного значения.
Что же следует понимать под управлением эволюционным процессом и как оно может быть осуществлено?
Начиная с античного периода и до наших дней путь был один — искусственный отбор, теория которого и была разработана Дарвином. Такой ответ, однако, не совсем точен. При феодализме, например, искусственный отбор не дал каких-либо эффективных результатов. Его результаты были весьма скромными, благодаря примитивным методам и низким темпам. Так, Кисловский (1937) упоминает о том, что в эпоху феодализма на пространстве всей Европы возникали едва одна — две породы крупного рогатого скота в столетие. При капитализме в конце XVIII и в XIX веке в одной Англии были созданы десятки пород и сортов различных культурных животных и растений. Таким образом, темпы эволюции резко возросли. Причины этому — в новых производственных отношениях и социальных требованиях, вызвавших к жизни новые методы отбора и управления эволюционным процессом.
Социалистическая культура, как мы знаем, отличается еще более высокими темпами развития производительных сил. Поэтому она предъявляет к методам управления эволюционным процессом еще более высокие требования как в отношении их качества, так и темпов. Эти отношения привели к тому, что в СССР проблема управления эволюционным процессом была поставлена на новую плоскость. Если раньше постановка этой проблемы была практически ограничена превращением в рычаг хозяйственно-направленного преобразования живых форм только одного фактора эволюции — отбора, то в СССР, на почве новых производственных отношений, был заострен вопрос о превращении в рычаги хозяйственно-направленного преобразования живых форм всех трех факторов эволюции — изменчивости, наследственности и отбора в их взаимных связях.
Под управлением эволюционным процессом мы и будем понимать превращение всех факторов эволюции (изменчивости, наследственности и отбора) в рычаги плановой и хозяйственно-целенаправленной трансформации живых форм, отвечающей текущим потребностям и производственным отношениям социалистической общественной формации.
Легко понять, что при такой постановке проблемы, на очередь ставится вопрос о глубоком воздействии на онтогенез. Созданием генетически новых направлений онтогенеза могло бы быть ускорено и создание новых направлений филогенеза пород и сортов культурных форм. Такова общая постановка проблемы управления эволюционным процессом.
Было бы, конечно, неправильно утверждать, что до сего времени не было направленного вмешательства в онтогенез. Напротив, оно было и есть. Однако, вопрос был поставлен преимущественно в плоскости модификационных изменений. Проблема ставилась так, что, например, рациональным кормлением и содержанием животных, совершенствованием агротехники растительных культур достигается более полное выявление уже заложенной наследственной основы. Сама же наследственная основа была объявлена «святая святых», в которой можно, конечно, вызвать вспышку случайных, хозяйственно ненаправленных мутаций, но которой нельзя управлять, т. е. направлять ее развитие.
Вопрос о направленном управлении развитием наследственного основания мог быть поставлен только с развитием экспериментальных методов исследования.
Только немногие ученые конца XIX и начала XX века указывали на то, что понимание причин наследственной изменчивости связано с физиологией наследственного вещества и, что вскрытие этих причин открывает пути к управлению наследственностью. В самом деле, если наследственная изменчивость есть процесс, то он имеет свои причины, а если нам известны эти последние, то законно ставить вопрос об управлении им.
Наиболее ярким представителем этой идеи был К. А. Тимирязев, которого следует считать одним из основоположников учения об управлении эволюционным процессом, почему мы сперва и ознакомимся с его воззрениями на этот вопрос.