Народы Южной и Средней Азии считали розовых скворцов священными птицами.
Обожествление птиц, чудесных «детей воздуха», создание вокруг некоторых из них религиозных культов, было широко распространено среди пародов разных стран и времен. Ибисы в древнем Египте, голуби у евреев и римлян, павлины и майны у индусов, белые журавли у японцев, маленькие, изящные горлинки «мусульча» у узбеков — все это «священные» птицы, о которых созданы легенды. Однако ни одна из всех названных птиц не заслуживает в такой мере почитания, как розовый скворец.
В прошлом, когда люди, занимавшиеся земледелием, были бессильны бороться с массовыми вредителями их посевов, саранча уничтожала в некоторые годы львиную долю урожаев и обрекала население на нужду и голод. Но когда казалось, что спасения урожая ждать неоткуда, иногда внезапно налетали тучи розовых скворцов и ликвидировали полчища саранчи. Вполне понятно, что, по наивным представлениям древности, розовые скворцы — спасители хлеба, избавители от голода — считались посланниками доброжелательного божества.
Для нас розовые скворцы не священны и не посланцы богов, но мы должны признать огромную роль этих птиц, наших вернейших помощников в борьбе со многими саранчовыми.
Возможно, что некоторые из наших птиц приносят народному хозяйству, нашим лесам, садам и посевам, не меньшую пользу, чем розовые скворцы. Синицы, поползни, совы, некоторые дневные хищники регулярно и методически, изо дня в день, очищают наши ноля, сады и. огороды от грызунов и насекомых. Однако ни одна из птиц так быстро и эффектно не уничтожает вредителей сельского хозяйства, как розовые скворцы. В этом отношении они не имеют соперников!
Розовые скворцы распространены на обширных территориях у нас в СССР, они обитают в период гнездовья на всем юго-востоке страны: на Кавказе и Закавказье, в среднеазиатских республиках, в Казахстане и Западной Сибири, встречаясь также и в центральных областях Союза и в Западной Украине. Зиму они проводят в Индии, Передней Азии и на Цейлоне.
Розовые скворцы по величине примерно такие же, как наши обыкновенные черные скворцы, а по окраске своего оперения — одни из самых красивых птиц. Голова, шея, крылья и хвост у самцов черные с сине-фиолетовым блеском. Все остальное оперение нежного розового цвета, более яркого на боках и груди; на голове мягкий широкий хохол из поднимающихся перьев. Соединение блестящечерного и нежно-розового очень красиво. Расцветка оперения самок такая же, как и у самцов, но черный цвет у них без блеска и с буроватым оттенком, а розовые тона грязноватые. Хохол у самок развит значительно слабее.
Одно из самых чудесных воспоминаний, на долгие годы запечатлевшееся в памяти, связано у меня с розовыми скворцами. Много лет назад мы собирали коллекцию птиц в прикаспийских степях Предкавказья и несколько дней жили в небольшом поселке Терекли-Мектеб, в самом центре Караногая. По соседству располагалось озеро, образованное мощным артезианским колодцем, и небольшая роща из старых дуплистых ив и тополей. На деревья этой рощи и в тростники, покрывающие густой стеной берега, каждый вечер из окрестных степей прилетали на ночлег стаи розовых скворцов. Скворцов было много, стаи летели непрерывно друг за другом, и к закату солнца на деревьях рощи собиралось до тысячи птиц. Это было в мае, когда у розовых скворцов оперение не обношено и окраска сохраняет полную свежесть. Прилетевшие птицы тесными рядами усаживались на верхних ветвях деревьев, громко верещали, и картина сидящих на ветвях черно-розовых птиц в лучах заката была просто сказочна. Казалось, что темная листва деревьев перевита какими-то волшебными муаровыми лентами. Временами птицы, как бы по команде, поворачивались на ветвях, и розовый цвет на мгновение заменялся блестяще-черным…
Я познакомился с розовыми скворцами давно, много видел их во время своих поездок по Кавказу, неоднократно находил их гнездовья, наблюдал их нападения на саранчу, но оценил этих птиц в полной мере лишь тогда, когда мне пришлось столкнуться с ними снова в Центральном Казахстане, пришлось, если можно так выразиться, работать совместно с ними.
Значению скворцов как истребителей саранчи посвящена очень содержательная и интересная работа М. К. Серебренникова, в которой описаны наблюдения над розовыми скворцами в Узбекистане. Поведение розовых скворцов, пишет М. К. Серебренников, подчиняется и управляется прежде всего инстинктом стадности. Колоссальные стаи птиц носятся весь день над степью, то слетаясь и соединяясь в настоящие тучи, то распадаясь на более мелкие стайки. Опускаясь на саранчу, скворцы бегут в каком-нибудь одном направлении и клюют саранчуков. Обыкновенно передние ряды спешат и бегут быстрее задних. Последние, не желая отставать, взлетают и опускаются среди передних, продолжая бежать, подгоняемые общим настроением охоты и погони за добычей. Иногда, найдя где-нибудь в стороне более плотные массы саранчи, стая меняет направление и устремляется туда. Снова задние ряды скворцов взлетают и опускаются среди передних или впереди них. Эти перелеты и взлеты скворцов напоминают перекатывание волн и благодаря огромному скоплению птиц производят сильное впечатление. Так, взлетая и перекатываясь, двигаются стаи розовых скворцов в погоне за добычей… С утра, когда птицы еще голодны, они все в одинаковой степени заняты кормежкой. Вскоре, однако, некоторые из них, насытившись, уже не кормятся более. На ходу, не отставая от прочих, они начинают чиститься; часто они не прочь затеять небольшую ссору, вызывая общий гвалт. Но драчливое настроение проходит быстро, и птицы снова бегут вместе с остальными. Иногда вся стая взлетает и носится некоторое время низко над землей с криком и щебетом, чтобы где-нибудь неподалеку снова опуститься на саранчу. Сытые птицы уже не могут поглощать саранчуков, но, не желая покидать стаю, в силу инстинкта стадности они продолжают бежать вместе с остальными и, схватив добычу, не проглатывают ее, а бросают. Розовые скворцы, которых М. К. Серебренников держал короткое время в неволе, за день съедали около 200 крупных саранчуков. Автор полагает, что в естественных условиях, вынужденные постоянно двигаться, розовые скворцы съедают большее количество саранчи.
Прилетая со своих зимовок, стаи розовых скворцов пер вое время держатся в местах, где можно добывать пропитание. Весной саранчовых в степях еще нет, и скворцы питаются самыми разнообразными насекомыми. Южнее в первых числах мая розовые скворцы уже встречают народившуюся саранчу первых возрастов и сразу же нападают на нее. Красочное описание прилета розовых скворцов мы находим у М. К. Серебренникова: «Седьмого мая я ехал в Чаткальский хребет, пересекая Дальверзинскую степь (в Узбекистане, в районе Ташкента). В стороне над степью мне бросилось в глаза несколько подвижных темных облачков. Сначала я не мог понять, паровозные ли это дымки или лёссовые пыльные смерчи, поднятые ветром. Посмотрев в бинокль, я увидел колоссальные стаи птиц. Пришлось изменить направление. По мере приближения я увидел, что это розовые скворцы. Громадные стаи их носились над степью. Они то и дело опускались на землю и вскоре снова поднимались…».
Через некоторое время после прилета розовые скворцы остаются в местах, облюбованных ими для постройки гнезд. Эти общественные птицы часто гнездятся огромнейшими колониями, утраивая гнездо одно подле другого. Излюбленные места для гнездования — неглубокие ущелья гор и сопок с отвесными обрывами, в которых в значительном количестве имеются эрозионные выбоины, щели или просто трещины между каменистыми скалами. Однако если таких подходящих мест нет, то птицы могут приспосабливаться к, казалось бы, совершенно не подходящим для этих целей сооружениям. Однажды, проезжая по прикаспийским степям Северного Кавказа (в Ставропольском крае), я обнаружил большую колонию розовых скворцов, гнездящихся в штабелях сложенного для просушки кизяка и самана. Видимо, отвесные стены вышиной до двух и более метров, наличие щелей и скважин между кирпичами и кусками кизяка создавало видимость скал и обрывов.
Казахская складчатая страна — Центральный Казахстан, район моих наблюдений над образом жизни розовых скворцов, — лежит у крайних северных границ их распространения, и здесь скворцы появляются периодически.
В 1940 г. я отметил лишь однажды случайно встреченную мной пару самок розовых скворцов. В 1941 г. я ни разу розовых скворцов не видел. В1942 и в 1943 гг. в периоде мая по сентябрь небольшие стайки птиц охотились за разрозненными и немногочисленными в эти годы саранчовыми в полынных степях. Наконец, в 1944 и особенно в 1945 г. огромные стаи розовых скворцов наводнили беспредельные степные пространства всего Центрального Казахстана.
Это явление находит полное объяснение в сопоставлении количества птиц с периодами массового размножения саранчовых, в частности итальянской саранчи, или пруса. В 1940—1943 гг. пруса в сухих степях казахстанского мелкосопочника было очень немного. Насекомые нигде не образовывали плотных стай (кулиг), и встречались лишь одиночные кобылки. В 1944 г. началось значительное размножение саранчи. Кулиги пруса встречались в течение всего лета, но держались в целинных, невозделываемых степях и сельскому хозяйству не угрожали. Однако в конце июня и в начале июля весь район Центрального Казахстана (речь идет о Карагандинской области) был наводнен массами пруса, появившегося со стороны полупустыни Бет-Пак-Дала и Чуйской степи. В некоторые дни насекомые летели над степями разрозненными стаями в продолжение 8—10 часов непрерывно, занимая каждой кулигой полосы шириной до 5—6 км. В таких кулигах насчитывались миллиарды насекомых. Часть саранчи пролетела в разных направлениях дальше, но очень многие кулиги остановились и отложили здесь свои «кубышки». Некоторое представление о количестве бывших здесь в это время насекомых могут дать следующие цифры: на некоторых участках осенью 1944 г. было обнаружено до 6— 7 тысяч кубышек на один квадратный метр площади залежи! Эго значит на одном квадратном метре должно было появиться из яиц минимум 210 тысяч насекомых.
Самки саранчовых во время откладывания яичек делают своим брюшком ямки в сухой и мягкой почве. В эти ямки они откладывают порции яичек в количестве 20—50 штук и одновременно выпускают в ямку клейкую, тягучую жидкость, цементирующую яички и склеивающую их друг с другом. Жидкость затвердевает на воздухе, и к ней прилипают частицы почвы и мельчайшие песчинки. Так образуется земляной футляр цилиндрической, несколько изогнутой формы, внутри которого находятся яички саранчовых. Этот футляр и называется кубышкой.
1945 год, таким образом, должен был быть очень опасным для сельского хозяйства Карагандинской области, в основном базирующегося на поливном земледелии, очень трудоемком и дорогостоящем.
Советская агробиологическая наука оказалась на достаточной высоте: в результате проведенных истребительных и защитных работ процент поврежденных прусом в 1945 г. посевов выразился в Центральном Казахстане в цифрах, не имеющих хозяйственного значения. Посевы были ограждены от саранчи, но понятно, что истребить всю массу саранчи в беспредельных степях Казахстана было невозможно: слишком много на это потребовалось бы рабочей силы, ядохимикатов, времени и труда. И вот на помощь людям пришли розовые скворцы, появившиеся в Карагандинской области в значительном количестве весной 1944 г. Весенний прилет розовых скворцов в 1945 г. был зарегистрирован мной на станции Жарык Карагандинской железной дороги 18 апреля. Птицы, как обычно, появились огромными стаями, летали над степями, присаживались на почву, кормились и улетали дальше. Примерно с 1 мая количество розовых скворцов стало увеличиваться. К полудню птицы, кормившиеся в открытой степи и насытившиеся, прилетали к поселкам, пили воду из арыков оросительной сети, отдыхали на приарычных деревьях, купались. К концу мая розовые скворцы обосновались у своих гнезд в сопках. В это время лишь небольшие стайки птиц, возможно, состоящие из холостых особей, в дневные часы прилетали к поселкам.
23 мая 1945 г. было зарегистрировано отрождение личинок пруса из кубышек. Сейчас же началась борьба с ними. Стаи взрослых розовых скворцов, выкармливавших в это время птенцов, посещали кулиги пруса вблизи от поселков, но небольшое количество птиц, несколько помогая истреблению пруса, серьезного значения не имело. 4—5 июля произошел массовый вылет молодых скворцов из гнезд, и с этого времени тысячи розовых скворцов приняли участие в истреблении полчищ пруса. Огромные стаи птиц уничтожили саранчу у поселков, в непосредственной близости от посевов, но еще большее количество их напало на пруса в невозделанной степи. В это время в районе, о котором идет речь, прус уже окрылился, и поведение птиц изменилось. Когда кулиги пруса, подвергавшиеся нападению розовых скворцов, поднимались в воздух, птицы устремлялись за ними. Воздух наполнялся шуршанием крыльев саранчи, криками и верещанием птиц, шумом от столкновения гонимых насекомых друг с другом. Скворцы хватали и сбивали в воздухе летящих насекомых, опускались с ними на землю и, снова поднимаясь, преследовали летящие кулиги. В результате этих неотступных нападений прус снова снижался и садился, и опять повторялось все сызнова… Тысячные стаи птиц, неисчислимые массы насекомых, беспрерывное столкновение их производило впечатление какого-то стихийного явления. Среди птиц было еще много молодых, не вполне приспособившихся к погоне за верткой и живой добычей. Молодые серые птицы, легко отличимые от взрослых желто-серым оперением, по две-три следовали по пятам за своими родителями, и последние, схватив саранчука, быстрыми движениями отрывали у него жесткие надкрылья и ножки и торопливо совали в клювы птенцов. В результате появления скворцов кулиги пруса, разреженные к этому времени истребительными мероприятиями были полностью ликвидированы, и угроза посевам отпала.
Не меньший эффект имела деятельность птиц в целинных степях, в которых борьба с саранчой не проводилась. Огромнейшее количество пруса было истреблено розовыми скворцами, кулиги саранчи были рассеяны и разогнаны. В результате «работы» розовых скворцов осеннее обследование залежей кубышек саранчи во всем районе моих наблюдений, простиравшемся на сотни квадратных километров, нигде не обнаружило залежей кубышек в количестве, угрожавшем посевам.
После ликвидации пруса стаи розовых скворцов держались еще некоторое время у поселков и в степи, но в гораздо меньшем, чем раньше, количестве. Стаи птиц летали с места на место, присаживались и добивали прыгающих и взлетающих саранчуков. Весь август отмечалось постепенное уменьшение количества скворцов, а в начале сентября и последние стаи отлетели на свои зимовки.
Розовые скворцы не содержатся в неволе, хотя их чудесное оперение, задорный и бойкий нрав могли бы доставить любителям пернатых большую радость. В оригинальной русской литературе мы не находим никаких указаний о содержании розовых скворцов в клетках. А. Э. Брэм, к книгам которого приходится обращаться до настоящего времени, чтобы получить данные о многих моментах из жизни птиц в условиях неволи, о розовых скворцах говорит следующее: «Пение розового скворца, которое я слышал от живших у меня в клетках птиц, представляет не что иное, как хриплую болтовню, в которой призывные хриплые звуки являются самыми приятными. Остальные — каркающие и трескучие, нечто вроде «эч печ рич риц цирр» и т. д. … розовый скворец в клетке приручается так же хорошо, как и обыкновенный, и так же подвижен и деятелен, как последний…».
Иногда розовые скворцы приносят значительный вред садам и виноградникам. Особенно от этих птиц страдают сады шелковицы (тутовника), приторно сладкие ягоды которой любят эти птицы. На местах своих зимовок в Индии розовый скворец жестоко опустошает рисовые поля.
Мне кажется, однако, что в наших условиях, и особенно в условиях поливного хозяйства Казахстана, Узбекистана, Армении и Азербайджана, где еще ежегодно может возникать опасность массового стихийного появления саранчовых, но трудно полностью уничтожить насекомых, роль розовых скворцов нельзя преуменьшать. Да и, наконец, кто может с точностью подсчитать пользу и вред, приносимые птицами? Каждый натуралист, изучавший этих черно-розовых птиц, всегда будет относиться к ним с уважением и любовью и будет снисходительно прощать им поедание вкусных ягод тутовника и винограда. Право же, розовые скворцы имеют вполне заслуженное право полакомиться иногда вкусными ягодами!