Прошел всего год, как Н. И. Вавилова избрали директором Всесоюзного института опытной агрономии, и вот его утверждают директором Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур.
Ему не было и 37 лет, когда он возглавил два крупнейших в то время научных учреждения по сельскому хозяйству в нашей стране. В нем уже чувствовался большой опыт и огромные знания. Многие ученые и специалисты стремились принять участие в работах, которыми руководил Н. И. Вавилов, и он сравнительно быстро сформировал основной коллектив опытных исследователей, проработавших с ним до конца его жизни.
Он был способен сплотить людей, самых различных по характеру, людей разных способностей и интересов. Каждый делал свое дело, разрешал определенную часть заранее совместно продуманной большой проблемы, понимал и чувствовал важность своей работы в общей. Это увлекало сотрудников и двигало работу. Николай Иванович знал и ценил труд каждого, а по окончании разработки разных частей общей проблемы умело обобщал результаты исследований, делая блестящие выводы. При этом результаты каждого сотрудника всегда показывались на фоне общих достижений.
Повседневно осуществляя руководство работой своих сотрудников, как молодых, так и уже сложившихся ученых, даже имеющих серьезные научные достижения, Н. И. Вавилов постепенно создавал новую советскую школу исследователей культурных растений.
Идея Н. И. Вавилова — собирать мировые коллекции культурной и полезной дикой флоры, которые послужат источником обновления русской земли, могла быть осуществлена только коллективом людей, обладающих разносторонними научными знаниями.
Прежде чем поехать на поиски новых растений, Н. И. Вавилов организовал и провел огромную работу по изучению сортового расового и разновидностного состава основных видов культурных растений и распределению этого состава по географическим областям. Для этого, как мы уже знаем, он использовал материал (образцы растений), полученный ранее из разных стран мира и областей Советского Союза Бюро по прикладной ботанике и селекции или собранный им во время первых экспедиций. Наряду с систематикой растений для изучения этого материала были привлечены анатомия и физиология растений, генетика и цитология, химия, география, история, лингвистика. Таким образом, прикладная ботаника была превращена Н. И. Вавиловым в комплексную науку.
Все эти работы требовали не только людей, обладающих соответствующими научными знаниями, но и лабораторий, оборудованных новейшими приборами, участков, где высевались бы тысячи образцов растений, помещений, где хранились бы в огромном количестве живые (семена) образцы изучаемых растений и их гербарий.
Мысль о том, что прикладная ботаника должна быть «комплексной наукой», зародилась у Н. И. Вавилова задолго до преобразования бюро во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур. И ко времени учреждения нового института бюро уже имело ряд лабораторий (не только в центре, но и в отделениях), достаточно укомплектованных квалифицированными кадрами и хорошо оборудованных.
Поэтому в решении специальной комиссии, созданной в свое время по указанию правительства для разработки вопросов по обновлению русского земледелия, и в постановлении правительства (ЦИК Союза ССР от 8 августа 1924 года) об организации Всесоюзного института «старому заслуженному» бюро было предложено, «сохраняя свою конструкцию, составить основу нового института» и к этому присоединить: Центральную генетическую и селекционную станцию, находящуюся в Детском селе (ныне город Пушкин Ленинградской области), и Бюро широкого введения и размножения новых сортов ГИОА, а также заново организовать два отдела — интродукции и информации и натурализации.
Последние три отдела (интродукции и информации, натурализации и Бюро широкого введения) были приданы старому бюро, потому что, на новый институт возлагалась дополнительная задача — не только изучать культурные растения, но и вводить новые культуры и сорта в СССР.
Решение правительства реорганизовать бюро в институт имело для Н. И. Вавилова исключительное значение. Оно узаконило работы, которые он уже давно проводил. Одновременно официально признавались идеи, наполнявшие его жизнь, которыми он так увлекал своих соратников.
Это время можно назвать временем больших удач. Мечта о мобилизации растительных ресурсов всего земного шара становилась реальной; после полуторагодовых хлопот по изысканию средств и получению виз давно задуманная и страстно желанная экспедиция в Афганистан была снаряжена, и в июле 1924 года ученый уехал в Афганистан.
По возвращении из Афганистана он все свои знания, всю энергию и силы направил на расширение и углубление работы нового института и быстро превратил его в крупнейшее в мире научное учреждение, которому было суждено под его руководством так много свершить.
Характерно, что отчет о работе за первый год деятельности института начинается перечнем изданных научных работ. Семь выпусков «Трудов по прикладной ботанике и селекции» (XIV и XV тома) были изданы в первый год жизни института. Эти печатные работы охватывали все важнейшие полевые, огородные и плодовые культуры. При этом особое внимание было уделено «окраинам» — местам, отдаленным от центра, как наименее изученным. Большинство этих работ были проведены силами старого бюро или его сети и явились итогом работы бюро за последние годы. Н. И. Вавилов придавал большое значение опубликованию уже законченных научных работ, чтобы все могли ими пользоваться и не было дублирования исследований. Кроме того, печатные работы он считал частью продукции научного учреждения и отчетом его работы.
Институту в основном поручалось: вести изучение растений, возделываемых в Советском Союзе, вводить новые сорта и культуры, а также разрабатывать методы улучшения существующих сортов. Поэтому наряду с расширением давно созданных отделов (полевых культур — руководитель Н. И. Вавилов, плодоводства и огородничества — В. В. Пашкевич) Николай Иванович придавал особое значение скорейшей организации новых: интродукции и информации (руководитель А. К. Коль), натурализации (руководитель проф. Д. Д. Арцыбашев), а также расширению и некоторой перестройке работы отдела физиологии (Н. А. Максимов), генетики и селекции (В. Е. Писарев).
Если ранее генетика и селекция (гибридизация) привлекались для уточнения форм и рас растений при расчленении линнеевского вида, то теперь отдел генетики и селекции начал разработку методов селекции, а также стал вести практическую селекцию, правда, пока в основном на засухоустойчивость и холодостойкость.
Отдел физиологии занялся изучением физиологических факторов засухоустойчивости и исследованием физиологического влияния изменений продолжительности светлого и темного периода суток на культурные растения (явления фотопериодизма).
Отдел полевых культур занимался сбором и изучением зерновых, зернобобовых, прядильных и масличных культур, хлопчатника, корнеплодов и клубнеплодов, луговых и кормовых трав, сорных растений и имел к этому времени коллекцию сортов полевых растений до 50 000 образцов, из которых периодически (через три года) каждый сорт высевался. По каждой культуре имелись гербарии и справочники по библиографии данной культуры, а также систематические каталоги как коллекций, так и ежегодных посевов.
Чтобы представить масштаб работ отдела полевых культур, приведем некоторые данные по важнейшей культуре — пшенице. Из имеющихся в то время 13 318 образцов пшеницы летом в 1924 году только на Кубани (будущем Северокавказском отделении института) было высеяно и изучено 5147 образцов.
Особо надо отметить работу А. И. Мальцева, который к тому времени составил гербарий важнейших сорных растений, сделал карту распространения сорных растений в европейской части СССР, карту изученности сорной растительности в СССР. Наконец, в первый же год существования нового института А. И. Мальцев опубликовал «Определитель сорных растений по семенам», что имело большое практическое значение, так как в это время начали широко проводить мероприятия по семеноводству.
Сразу же после постановления правительства об организации института открылось его Северокавказское отделение, где работа была уже налажена благодаря помощи местных земельных органов Армавирского округа. Сначала был выделен превосходный земельный участок при станции Отрада-Кубанская (около Армавира), затем— необходимые постройки, часть сельскохозяйственного инвентаря и даже кредиты. Здесь Институт быстро развернул огромную работу. Северокавказское отделение, находящееся в районе достаточно высоких и устойчивых урожаев, все время служило основным питомником для изучения полевых культур.
Задача отдела интродукции и информации, как указано в положении об институте, заключалась: 1) в собирании со всего мира сведений о местонахождении ценных новых растений для полевой, садово-огородной и лесной культур нашего Союза, 2) в самом добывании отовсюду этих растений и 3) в заботе о выявлении их интродукционного значения.
Отдел интродукции и информации был совершенно новым не только в институте, но и во всей стране. Этот отдел, как тогда говорили, «пока самоопределяющийся» (так как такого опыта у нас не имелось), в течение первого же года проделал большую работу и заложил прочное основание для своего развития в дальнейшем.
В течение каких-нибудь пяти-шести месяцев почти для всех стран мира был создан адресный фонд в количестве 617 адресов (в том числе ботанических садов было 209 и опытных станций — 142). Со многими адресатами отдел начал обмениваться корреспонденциями и даже растениями. За это время был выписан из разных стран мира 4391 образец семян и растений, создана корреспондентская сеть — 382 человека, которые из разных районов страны присылали семена, растения, представлявшие в большинстве случаев немалый интерес. За это же время отделом интродукции был создан и племенной фонд (неправильно называемый элитным) в количестве 2342 номеров разных растений.
Работе этого отдела, где фактически велась регистрация существующих сортов и разновидностей культурных растений, получаемых со всего мира, а также найденных советскими ботаниками в разных уголках земного шара, Н. И. Вавилов придавал исключительно большое значение.
Отдел натурализации был новым. На него была возложена работа, совершенно несвойственная работе старого Бюро по прикладной ботанике и селекции. Отдел натурализации древесных пород и поселкового садоводства с самого зарождения разделился на три подотдела: дендрологический, декоративного садоводства и субтропический.
Организация этого отдела была встречена всеми, как своевременное и чрезвычайно нужное мероприятие. Работа его принесла большую пользу стране. Создание чайных плантаций, насаждение цитрусовых, посадка хинного дерева в Советском Союзе по существу стали возможными только при наличии отдела натурализации в институте.
За годы первой мировой войны и первых лет революции наша страна лишилась почти всех питомников и организаций, работающих в области разведения новых древесных пород и декоративных растений. До этого ни в старой России, ни в Советском Союзе не было такого научного центра, работа велась хаотично отдельными любителями-коллекционерами.
Н. И. Вавилов придавал большое значение проблеме натурализации, и уже в первые годы организации Института прикладной ботаники и новых культур ему удалось объединить значительное число крупных специалистов — лесоводов и дендрологов и создать творческий коллектив, прекрасно работающий как в центральном отделе интродукции, так и на периферии. Возглавлял отдел натурализации Д. Д. Арцыбашев (профессор, доктор технических наук), страстный любитель-дендролог и большой специалист в этой области.
Перед отделом натурализации была поставлена серьезная задача: надо было разобраться в результатах более чем столетней работы по натурализации древесных пород, проведенной еще в царской России; создать заново питомники, необходимые для широкого разведения садов и парков в стране; принять меры к сохранению старых лесных заповедников, городских парков и цветников, которые пришли в упадок. При инвентаризации дендрологического фонда СССР отделу натурализации предстояло провести большую работу по надлежащему использованию семенных ресурсов старых дендрологических садов и парков.
Все это потребовало от отдела большой организационной работы, и надо отметить, что отдел успешно справлялся с нею. Так, к концу первого отчетного года института были в основном созданы: 1) Центральная станция новых культур в Братцево (под Москвой); 2) Тульская акклиматизационная станция (близ города Ельца); 3) Сухумский подотдел (в городе Сухуми); 4) Репетекская станция по изучению древесной флоры пустынь (около Чарджоу); 5) акклиматизационные питомники в Ташкенте, Самарканде и Ашхабаде (для Средней Азии), в Белоруссии и на Дальнем Востоке; 6) базы в Харькове, Никитском ботаническом саду (в Крыму) и в Ленинграде. Кроме того, были вновь заложены питомники около Армавира и в Баку.
Отдел натурализации, его базы и отделения должны были работать в несколько других условиях, чем старые отделы Института — полеводства или огородничества. Понятно, что для развертывания его исследований требовались годы. Первый год, естественно, был посвящен накоплению живого материала. Кроме переписки с ботаническими садами Запада и Америки, удалось в порядке обмена получить ценный древесный и декоративный живой материал, который за деньги купить было невозможно.
На Братцевской станции для воспитания субтропических пород в первый же год были сооружены специальные оранжереи и заложены питомники редких видов древесных растений или видов, предназначенных для акклиматизации.
Как уже говорилось, еще в 1923 году Н. И. Вавилов заложил свои «географические опыты». С организацией Института прикладной ботаники и новых культур эти опыты были принципиально узаконены. В положении об институте указывалось, что основной задачей отдельных географических посевов является: 1) изучение закономерностей в изменчивости морфологических и физиологических особенностей культурных растений в зависимости от влияния географических факторов; 2) выяснение пределов возможного произрастания отдельных культур и групп сортов на территории Советского Союза, определение районов оптимальных условий их возделывания.
В первый же год создания института отдел был укомплектован постоянным персоналом и уже летом 1925 года в 57 пунктах Советского Союза, начиная от Крайнего Севера европейской части СССР и до Одессы и Южного берега Крыма, Грузии и Узбекистана, а также от Каменец-Подольска и до Владивостока, изучалось 170 яровых и 15 образцов озимых культур. Одновременно обрабатывались результаты предыдущих лет: исследовался урожай 5278 образцов различных культур и подготовлялись данные для печати.
Работе этого отделения Николай Иванович придавал чрезвычайное значение и непосредственно им руководил, не только детально разбираясь в полученных результатах, но и вникая во все детали при закладке и проведении опытов на всех пунктах.
Последним из новых отделов был отдел широкого введения, испытания и размножения новых сортов. Зарождение этого отдела относится к 1909 году, когда по предложению Виктора Викторовича Таланова была создана особая организация в виде «Сети опытных участков Юга и Юго-Востока России» по селекции и испытанию сортов кукурузы, хлебных и кормовых растений. Эта сеть просуществовала до 1917 года.
В 1922 году, когда Наркомзем РСФСР закупал засухоустойчивые сорта хлебов и кормовых растений в Америке и позже в Швеции и Германии семена других сельскохозяйственных растений, было положено начало восстановлению прежней сети в виде «Бюро размножения новых сортов» под руководством В. В. Таланова. Он же в основном подбирал ввозимые из-за границы сорта разных сельскохозяйственных растений. С весны 1924 года это бюро сначала перешло в ведение ГИОА, а затем во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур, где быстро развернуло работу, в основном по сортоиспытанию.
С включением этого бюро в Институт прикладной ботаники и новых культур в Советском Союзе были заложены основы испытания сортов и сортового районирования всех сельскохозяйственных культур. В настоящее время этим занимается Государственная комиссия по сортоиспытанию сельскохозяйственных культур при Министерстве сельского хозяйства СССР.
Как изменился институт! Как вырос! Заполнился новыми людьми. Как пчелиный улей, гудит он с раннего утра до поздней ночи. Жизнь здесь бьет ключом и, может быть, более торопливо, чем по традиции полагается научному учреждению.
Н. И. Вавилов часто вспоминал вашингтонские Бюро растительной индустрии, большие папки — биографии американских ботаников-разведчиков — как все там размеренно, солидно!
Да! Путь один — собирать мировые коллекции культурной и полезной дикой флоры, но мы пройдем его иначе.
Нам не надо объезжать весь свет, достаточно побывать только в некоторых странах, правда, они малодоступны. Туда не вхожи комфортабельные яхты; там нет железных дорог; большую часть пути мы проделаем вьючными тропами, нам предстоит спать под открытым небом, спасаться от диких зверей и преодолеть еще много, много трудностей. Но зато мы найдем новые растения, отличающиеся большим разнообразием форм с неизвестными до сих пор ботаникам и селекционерам полезными признаками.
Все возможности для этого у нас имеются. С учреждением нового института мы сможем развить большую и разностороннюю деятельность, направленную на обслуживание всех природных зон Советского Союза, — так мыслил Вавилов, начиная свои путешествия, тщательно подготовленные и потому обогатившие нашу страну полезными растениями.