Значительные территории суши по берегам реки, перегороженной плотиной, покрываются водой и становятся дном новообразованного водоема.
Те из наземных животных, которые не успевают своевременно переселиться с затопляемых мест, не могут спастись при помощи крыльев, не имеют возможности выплыть, естественно, обречены на гибель. Страдают при этом и крупные звери.
С. Туров и Н. Кузнецов (1948), красочно описывая поведение животных при затоплении Молого-Шекснинского междуречья, указывают на многочисленные случаи гибели крупных млекопитающих. При вырубке лесов перед созданием Рыбинского водохранилища много лосей и медведей ушло из зоны затопления. Но немало их, в особенности лосей, оставалось на этой территории. Их привязывало к обжитым угодьям не только естественное чувство дома, но и наличие остававшихся убежищ в виде отдельных участков леса, зарослей древесного молодняка. Некоторые звери возвращались туда, несмотря на затопление, переплывая образовавшиеся водные пространства. Масса ветвей, коры, валежника и всевозможного другого всплывшего мусора, слой которого местами достигал метра и более, мешал животным выбраться из затопленных участков. Выбившись из сил, многие из них погибали. Нередко подобной участи подвергались и другие звери. Очевидцу свидетельствуют, что на возвышенных местах, временно становившихся островками, скапливались не только зайцы, ежи, горностаи, но и лисы, волки, лоси… Некоторые из этих животных были спасены людьми. Особая забота была проявлена о лосях, которых в ряде случаев перевозили с временных островков на незатопляемые территории. Мыши и полевки, также ища спасения от быстро прибывающей воды, массами скапливались на более высоких местах, пока и они не скрывались под водой.
Скопление грызунов привлекало много хищных птиц: пустельг, луней, сарычей. Были тут и вороны, готовые поживиться любой добычей, и даже грачи. При наступлении ночи дневных птиц сменяли совы.
Меньше всего в начале затопления проявляли беспокойство птицы. Тетерева, например, долго продолжали токовать на покрытых водой токовищах, довольствуясь слоем всплывавшего на поверхность древесного мусора плавника.
В воздухе над затапливаемыми полями не смолкали песни жаворонков.
Не реагировали на затопление местности синицы, мухоловки и многие другие виды птиц, гнездящихся на деревьях.
На разливах, защищенных лесом, держались стаи пролетной и местной водоплавающей птицы. Тут были утки-кряквы и чирки-свистунки, гуси-гуменники и близкие к ним белолобые казарки, различные чайки.
Но если первоначально затопление территории еще походило на весенний разлив и не очень чувствительно нарушало привычные условия жизни птиц, то затянувшийся паводок, ставший затем постоянным, превративший обширные пространства суши в огромное своеобразное озеро-море, повлек за собой уже существенную перестройку пернатого населения. Особенно сильные изменения претерпели многочисленные прежде обитатели заливных лугов, полей и приречных зарослей. Водохранилище вытеснило их и вынудило ютиться в несвойственных им угодьях. Редкими стали по этой причине — коростель, серая куропатка, перепел; уменьшилось количество бекасов, чибисов, полевых жаворонков.
По наблюдениям Е. Спангенберга и И. Олигера, район Рыбинского водохранилища необычайно резко обеднел тетеревами. Крупные тока, на которые прежде слеталось по 25—30 самцов, совсем исчезли; сильно поубавились и более мелкие тока.
Из утиных наиболее пострадали гоголь и малый крохаль, так как после вырубки дубрав им стало негде гнездиться. Лишь кое-где этим «древесным» уткам дают убежище для гнезда сохранившиеся старые дуплистые осины.
Значительно меньше стало и хищных птиц — пустельг, луней, сарычей, поскольку с затоплением уменьшилось количество мышей и полевок.
Отлогие побережья водохранилища, обнажаемые летом при спаде воды, плохо осваиваются водными растениями. По этой причине в береговой полосе очень медленно создаются благоприятные защитные и кормовые условия для водоплавающей и болотной птицы.
В лучших условиях гнездования оказались кряква и чирок-свистунок, обитающие по многочисленным лесным болотцам, а также сизая и речная чайки, гнездящиеся на плавучих островках, на переносимых с места на место сплавинах, иногда даже на кучах плавника.
С успехом осваивает новый водоем и большая поганка, или чомга.
В конце лета и осенью на водохранилище скапливается много водоплавающей птицы. Утки и чирки собираются там, по-видимому, со всех его окрестностей. По наблюдениям Ю. Исакова и Н. Третьякова, на водохранилище и по его берегам Надолго задерживаются для отдыха и кормежки крупные стаи пролетной птицы: уток, куликов, гусей, лебедей. Особенно много бывает белолобых гусей, или казарок. До образования Рыбинского моря такого скопления птиц там не было. По окраинам водохранилища оседают многие виды охотничьих птиц, например, гагара, кулик-сорока и даже совсем не гнездившиеся раньше гуси.
В новых условиях превосходно чувствует себя ворона. Ее гнезда на участках залитого леса находятся в полной безопасности. Кормом она обеспечена главным образом за счет рыбы, Оставшейся на мели при спаде воды. Благодаря этому вороны сильно размножились и стали там такими же разорительницами гнезд уток, куликов и других птиц, как в дельте Волги.
С переселением деревень и поселков произошли некоторые перемены и в численности пернатых спутников человека. По наблюдениям Н. Кулика, с покинутых людьми мест, несмотря на наличие там построек, первым исчезает полевой воробей, затем грач. Скворцы продолжают оставаться на прежних местах до тех пор, пока сохраняются их скворешники, а ласточки и стрижи — пока не разрушаются оставшиеся постройки.
Много общего с тем, что наблюдалось в перестройке пернатого населения при возникновении Рыбинского водохранилища, имеется и в районе другого водохранилища — Московского моря.
На этом, значительно меньшем, водоеме на смену сухопутным птицам исчезнувших угодий также приходят обитатели водных просторов, зарастающих заливов, заболоченных низин, островков. Древесно-кустарниковые, птицы сохраняются лишь там, где уцелели участки леса, сады или отдельные деревья. Часть этой орнитофауны, в виде своеобразных «реликтов», остается на покинутых человеком пригорках, превратившихся теперь в островки, если на них сохранились деревья некогда бывших садов. Такие уголки в гнездовый период полны столь же неумолчным гомоном и песнями различных пташек, включая соловья, как и прежние заросли в исчезнувших долинах самой Волги и по ее притокам. Пользуясь отсутствием людей, птицы полностью освоили заброшенные сады, в том числе и фруктовые, в которых нередко можно обнаружить даже колонии грачей. Скворцы и галки кое-где гнездятся в дуплах старых яблонь и ив.
Резко снизилась численность полевых птиц; жаворонка, полевого конька, каменки; совсем исчез перепел; мало осталось хищных птиц; зато увеличилось количество многих водоплавающих. Наиболее многочисленны из них кряковая утка и чирок-свистунок, освоившие лесные болота и другие заболоченные участки. Многочисленные мелкие островки густо заселены уткой-шилохвостью и чирком-трескунком; там же гнездится много чибисов и бекасов. Большими колониями располагается на таких островах речная чайка. По соседству с этой птицей, изгоняющей из своего гнездового района всяких хищничающих пришельцев, в том числе и ворон, охотно гнездятся утки и кулики. Осваивает новый водоем чомга. По сведениям местных жителей, в 1939 г. эта нырковая птица была редкой; в 1940 г. Н. Третьяков обнаружил колонию в 15 гнезд, а в следующем году на Шошинском плесе возникли уже три колонии, в которых в общей сложности насчитывалось около 50 гнезд.
Там и здесь возникают колонии речной и болотной крачек. Возрастает количество красноголового нырка, а также хохлатой чернети, которая прежде гнездилась там очень редко. Удобные места для обитания нашел и журавль. Из других птиц, бывших редкими до образования Московского моря, теперь стали обычны и гнездятся утка-широконоска, а также кулики — турухтан и большой веретенник. Появились и птицы, которые прежде совсем не были свойственны этой местности; среди них кулик-сорока, кулик большой улит, белый аист и даже столь необычная, случайная гостья, как белая полярная чайка.
В свое время, перед тем как воды р. Волги, задержанные плотинами, образовали Рыбинское и Московское моря, почти не было сделано никаких попыток сохранить и использовать на новых местах наземных животных, обреченных на гибель. Теперь, когда возникают новые огромные водохранилища на Волге и других реках, задумываются над тем, чтобы не повторять прежних ошибок. На землях, затопляемых Куйбышевским водохранилищем, В. А. Попов насчитывает более 30 тыс. кротов, свыше 500 выхухолей, 300 куниц, около 4 тыс. хорей, свыше 6 тыс. норок, свыше 10 тыс. горностаев, 600 енотовидных собак, около тысячи лисиц, около 30 тыс. зайцев, 250 лосей. Они должны были бы быть рационально использованы или заблаговременно переселены.
В первую очередь необходимо было бы переселить в незаливаемые районы выхухоль, а также сравнительно недавно акклиматизированных там речного бобра и ондатру. Хотя это — водные млекопитающие, но в самом Куйбышевском водохранилище они не могут обрести необходимых условий жизни. Желательно было бы также возможно полнее выловить норку и енотовидную собаку и переселить их в другие районы. Остальных пушных зверей, чтобы они не пропали даром, следовало бы усиленно добывать стрельбой и капканами. Весьма полезно было бы по мере возможности организовать спасение землероек, ласок, даже ящериц и жаб и переселить их в незатопленные угодья и в полезащитные лесные полосы для использования в борьбе с вредителями древесных насаждений и сельскохозяйственных культур. В этом деле большую помощь могли бы оказать юные натуралисты и все школьники. С другой стороны, следовало бы усиленно истреблять вредных животных, в частности — водяную полевку (водяную крысу), ворону, сороку.
Водяная полевка — опасный разносчик туляремии; кроме того, она вредит полевым и огородным культурам и подгрызает древесную растительность. Ворона и сорока — злостные разорители гнезд многих полезных птиц.
Осуществление таких и подобных им мер рационального использования животных, остающихся на затопляемой территории, имеет весьма существенное хозяйственное значение.