15 дикой природе давление хищников на мирных животных может быть очень сильным, что неизбежно отражается на поведении последних.
Такие животные попадают в условия, когда у них на основе страха и нарушения социальных отношений формируются застойные эмоции. Снижение численности стадных животных (северные олени, сайгаки, кабаны, моржи, котики) приводит к тому, что животные не могут в полной мере удовлетворить свои зоосоциальные потребности. Постоянный пресс хищников делает животных более возбудимыми. У них изменяется суточный баланс поведения. Животные меньше времени отдыхают, больше времени находятся настороже. В результате даже при наличии богатой кормовой базы мирные животные недопотребляют необходимое количество питательных веществ. В условиях застойных эмоций подавляется и половая функция самок.
Домашние животные, технология разведения которых предполагает наличие больших территорий (овцы, козы, птица на выпасе, голуби), выглядят привлекательной добычей для разного рода хищных животных (волки, лисы, хорь, куница, ястребы). В некоторых регионах (Северный Кавказ, Ставрополье, Калмыкия) хищники наносят ощутимый ущерб животноводству. Большинство домашних животных в буквальном смысле отгорожены от дикой природы и приближены к человеческому жилью, где угроза со стороны хищников сводится к минимуму. Разведение животных в искусственных условиях на протяжении многих поколений привело к частичной утрате поведенческих форм, направленных на защиту от хищников. Поэтому при встрече домашних животных с хищниками они ведут себя менее осторожно по сравнению со своими дикими предками.
Эта особенность одомашненных животных характерна для представителей всех классов. По данным J. I. Johnsson et al. (1996), кумжа (семейство лососевых) из культурных популяций проявляет большую беспомощность при встрече с хищником по сравнению с рыбой из диких популяций. R. Berejikian (1995) сообщает, что молодь стальноголового лосося в рыбопитомнике менее эффективно уклонялась от хищника бычка-подкаменщика по сравнению с молодью из дикой популяции. Другие исследователи установили, что дикие и культурные особи атлантического лосося (S. salar) проявляли одинаковые поведенческие реакции на предъявление модели хищника. Но особи, выращенные в рыбопитомнике, раньше покидали убежище. Точно так же раньше демаскировала себя в присутствии модели хищника и молодь гибрида стальноголового лосося и ручьевой форели в сравнении с молодью исходных форм.
A. S. Kellison et al. (2000) изучали элементы поведенческой самозащиты у молоди инкубаторской и дикой камбалы паралихта при встрече с хищником голубым крабом. Рыба из инкубатора реже зарывалась в грунт, а зарывшись, быстро себя демаскировала. Кроме того, рыба, выведенная в искусственных условиях, медленнее принимала покровительственную окраску как на песчаном, так и на илистом дне водоема. Предварительная адаптация камбалы ко встрече с хищником повышала степень ее защитных реакций. И все же наиболее эффективное поведение самозащиты демонстрировала рыба, выловленная в естественных водоемах.
Как следует из приведенной диаграммы, дикая камбала особенно результативно защищалась от нападения краба на илистом грунте, зарываясь в мягкий ил и принимая покровительственную окраску. У молоди из рыбопитомника отсутствовали навыки своевременного распознавания хищника и зарывания в грунт. Кроме того, из-за медленно развивающейся реакции пигментации на илистом дне молодь из рыбопитомника была более заметна для краба, что предопределяло ее гибель.
J. I. Johnson et al. (2001) сопоставляли защитные реакции и частоту сердечных сокращений у атлантического лосося разного происхождения на предъявление модели цапли. Годовики из дикой популяции более успешно уклонялись от импровизированных «атак» хищника. Однако в возрасте двух лет различия в защитном поведении рыб двух популяций стиралась.
К сожалению, защитное поведение у представителей других классов изучено недостаточно, что не позволяет делать обобщений.
Потери домашних животных от нападения хищников всегда выше, чем у представителей диких популяций. При интродукции выращенных в неволе животных в их естественную среду обитания отмечаются большие потери животных прежде всего из-за их неготовности ко встрече с хищниками. Выращенные в неволе фазаны (Phasinanus colchicus) в 3 раза чаще становятся жертвой хищников по сравнению с их дикими сверстниками. По данным других исследователей, крысы пасюки уже в первом поколении при выращивании в лабораторных условиях утрачивают ряд поведенческих адаптаций, выполняющих функцию самозащиты при встрече с хорем. Kardong (1993) отмечает большую беззащитность рожденных в неволе мышей при встрече с гремучей змеей (Crotalus viridis oreganos).
Stunz et al. (2001) сравнивали способность искусственно выращенного красного горбыля (Scienops ocellatus) использовать укрытия и уклоняться от хищников. Лабораторная рыба (первое поколение) при встрече с хищником неизбежно становилась его жертвой, так как держалась у поверхности воды и не использовала укрытий. Молодь того же вида, выловленная в открытом море, демонстрировала достоверно более высокую выживаемость. При пересадке молоди дикого горбыля в искусственные бассейны рыба тут же устремлялась на дно, где пряталась в укрытиях и принимала при этом покровительственную окраску.
У многих животных, разводимых в искусственных условиях, уже в первом поколении утрачивается способность распознавать хищника. Ключевые сигналы хищника становятся стимулами тревоги для мирных животных в процессе их раннего онтогенетического формирования. Это доказано на кижуче (О. kisutch). После предварительной тренировки, направленной на выработку навыков распознавания налима, реакции самосохранения у молоди кижуча обеспечили более высокую выживаемость.
С другой стороны, заслуживает внимания и такое явление, как охотничьи навыки одомашненных и прирученных хищных животных. В. Cohen (2000) изучал охотничье поведение большеглазых клопов (G. punctipes), которых на протяжении 60 поколений выращивали в лабораторных условиях и кормили искусственными кормами. Для сравнения использовали потомство клопов, отловленных в дикой природе и получавших в лабораторных условиях естественные для них корма (яйца и личинки насекомых, зеленые бобы). Оказалось, что одомашнивание не повлияло на охотничьи навыки клопов. Выращенные в лаборатории клопы не менее эффективно, чем их дикие соплеменники, уничтожали личинок совки и гороховой тли.
Однако имеются и примеры прямо противоположного толка. Так, процесс одомашнивания привел к потере охотничьих навыков у подавляющего большинства домашних собак. Лишь некоторые породы сохранили эти навыки (волкодавы, русская борзая, лайки). Малопонятным выглядит тот факт, что для диких предков домашней собаки — волков — собака превратилась из соплеменника в объект охоты. У других одомашненных видов животных такие изменения в отношении предков к одомашненным соплеменникам не просматриваются. Это относится и к домашней кошке, и к домашней свинье, и к северному оленю.
Таким образом, неволя представляет собой экстремальный фактор, адаптироваться к которому удается не всем видам животных. В искусственных условиях животные не способны удовлетворить потребность в пространстве, движении и восприятии разнообразия стимулов, которые присутствуют в их естественной среде обитания. Кроме того, они утрачивают ряд поведенческих адаптаций, которые помогают им выжить в условиях дикой природы. Постоянное присутствие человека следует рассматривать как дополнительный стресс-фактор, вызывающий у животных страх и панику. Это приводит к развитию «застойных» эмоций, которые служат основой для нервных срывов и расстройств в области психосоматических функций, а также развития патологических процессов в висцеральных органах. Некоторая коррекция состояния животного возможна за счет увеличения пространства и разнообразия среды обитания.