Много пород зверей и птиц истреблено дотла неправильной охотой. Одних птичьих пород, сметенных таким образом с лица земли, ученые люди насчитывают более трехсот. И порода животных, совсем истребленная, никогда уже не может быть создана человеком вновь.
Между тем наука и техника растут год от года, и человек научается все лучше использовать разные растения и животных, использовать нередко с таких сторон, о которых раньше и не думали. Мы знаем, как легко приручается индийский слон, и какую пользу извлекают люди из его ума и богатырской силы. Кто знает, если бы родственник его, мохнатый сибирский мамонт, не был истреблен еще на заре жизни человеческого рода, какого работника в нем могли бы иметь мы в СССР.
Разные, даже очень близкие породы животных часто кормятся не совершенно одним и тем же кормом, имеют не совсем одинаковые привычки, делают логовища и гнезда не совершенно в одинаковых местах. Так, на участке поймы, где гнездится десяток крякв, и для одиннадцатой никак не найдется места, смогут поселиться еще несколько чирков, а, может быть, и одна-другая серуха и шилохвость. И наверное найдется место для нескольких гоголей и черни. И если никаким уткам места более нет, то найдется место для лысух, болотных куриц, бекасов и куликов. Все равно, как в горшок, полный доверху картошкой, можно еще всыпать изрядно гороха…
Словом, общий в природе закон: чем больше на участке земли (а стало быть и на всей земле) разнообразия пород животных, тем большее количество их, тем большую массу мяса может содержать этот участок.
По всем этим причинам очень и очень невыгодно такое истребление полезных зверей и птиц. А ведь очень часто достаточно бывает довести породу до того, что остается очень мало голов, что сохранились они только на небольшом пространстве, например, на одной группе островов, в долине одной реки, в лесах одного округа, — и уже порода эта в любой момент, без дальнейшего истребления со стороны человека, как бы сама собой вымирает дотла: от какого-нибудь поветрия, от особенно неудачной зимы или засухи и т. п.
Для того, чтобы сохранить разные породы животных навсегда, давно уже стали устраивать такие участки земли, где бы не только не охотились, но и вовсе не беспокоили животных: ни рубкой леса, ни распашкой, словом — оставляли бы эти куски земли в полной неприкосновенности. Животные там множатся и, размножившись, выходят за границы участка и населяют окрестные места, где уже можно охотиться.
Особенно ценных животных можно иногда ловить и в таких участках и перевозить для разведения в другие места.
Кроме того, такие «заповедные» участки или заповедники очень важны тем, что дают возможность ученым людям своими глазами видеть и подробно изучать, как живут разные травы, деревья и другие растения, а также птицы и всякие другие животные сами по себе, без вмешательства человека, как такая жизнь отражается на почве, на работе вод и т. д. Словом, на таких участках легче и лучше изучать законы жизни природы, без изучения и овладения которыми человек не может быть полным хозяином на земле. И не только для ученых, но и для школьников и студентов посещение таких мест поучительно и полезно, и для всякого посетителя оно может быть приятным и полезным отдыхом, и потому число таких заповедников или «национальных парков» в культурных странах все растет.
Но заповедник, чтобы быть действительно спокойным убежищем, должен быть достаточно велик, — часто на многие сотни тысяч десятин. Для удобства охраны он должен иметь естественные границы. Выбрать такой кусок, составить план его устройства и управления — требует большой работы знающих лиц, больших издержек, требует стеснения местного населения в государственных интересах. Поэтому сеть заповедников может расти с осторожным выбором, в порядке законодательства.
Таковы у нас заповедники: Крымский, Кавказский горный, Баргузинский и некоторые другие.
Несравненно проще, дешевле и вполне доступно местным властям, не только окружным, но и районным, устройство небольших временных «заказников» — участков, где на время запрещается охота, а если нужно, то и некоторые другие виды пользования, — рубка, покос, собирание ягод, грибов, рыбная ловля. Такой заказник может быть устроен и на год (от этого, впрочем, толку мало) и на 5—6 лет или более, или заказ может повторяться из года в год. Много есть таких мест, даже под самыми селениями и городами, которые хозяйственного значения не имеют, а между тем для размножения дичи очень удобны. Истоки или мокрые елошники, заросли, болотины, пруды мельниц или заводов, — очень часто кусочек в какие-нибудь 50—100 гектаров, даже меньше, может служить отличным заказником, если это крепкое место, где из года в год будет выводиться дичь и после разлетаться по соседним угодьям. Кроме того, очень полезно устраивать краткосрочные заказники, — года на два, а лучше три-четыре, — большей площади, разбросанными по охотничьим угодьям района или округа. Размер желателен такой, чтобы охота у границ заказника не отзывалась беспокойством на всей его площади.
По окончании срока заказа на нем, — а гораздо лучше на части (половина) заказника, — открывается охота, но заказываются на 3—4 года соседние участки. Таким образом, постоянно на площади охотничьих угодий района будут иметься разнообразные куски земли, где дичь может спокойно выводиться и укрываться, и с течением ряда лет «заказ» вернется на прежнее место.
Можно даже заказывать местами только птичью или же только зверовую охоту. Конечно, не с первого года, но все же через небольшой срок такой порядок отзовется значительным умножением дичи и улучшением охоты. Часто можно большую помощь оказать дичи и кроме заказа целых участков, просто при разных хозяйственных работах, помня о ней: при больших рубках можно обойти участок, где имеется глухариный ток. При порубках в поймах можно оставлять полосу зарослей вдоль берегов, не оголяя озер; можно оставлять нетронутыми отдельные дуплистые деревья, старые ветлы и т. п., в которых любят гнездиться гоголи, крохали и другие нырки. Можно не трогать ивняков и других кустарников по оврагам и балкам. Там и куропатки, и зайцы укрываются; и эти поросли задерживают рост оврагов, съедающих не мало пахотных полей во многих частях Союза. При покосах можно щадить ягодники, а также обкашивать осторожно отдельные гнезда и т. п.
Благодетельно отзывается и так называемый «запуск», т. е. заказ или закрытие охоты на более или менее обширной площади, даже при коротком сроке запуска на один какой-либо вид дичи. Так, с сезона 1913/14 г. по сезон 1915/16 г. был общий запуск на соболя. На Камчатке, где население сочувствовало запуску, он сказался так: в Укинском районе (северная часть полуострова: бассейн рек Озерной, Уки и Воянполки, Караги) добывалось в год.
Источник: С.А. Бутурлин. Настольная книга охотника. Издание Вологодского товарищества охотников «Всекохотсоюз». 1930