Рассматривая историю учения о клетке, важно прежде всего подчеркнуть, что детальный анализ вскрыл сложность клеточной организации с совсем неожиданной стороны.
Ее искали в сложности структуры протопласта, а была показана сложность процесса размножения клетки, одного из основных жизненных явлений. Общебиологическое значение этого открытия понято было не сразу, оно осознавалось лишь постепенно.
Исследования по делению ядра в период с 1879 по 1890 г. подняли цитологию на новую ступень. Они были сделаны на столь высоком техническом уровне, что мало отличаются уже от современного, многие рисунки того времени до сих пор приводятся в учебниках. Мы имеем в виду прежде всего работы Флемминга, О. Гертвига, Страсбургера, ван Бенедена и др.
Правило постоянства числа хромосом и развитая (исходя из него) теория индивидуальности хромосом имеют целый ряд важнейших теоретических следствий. Прежде всего, надо сделать вывод, что если действительно набор хромосом постоянен, то, следовательно, индивидуально и ядро, а. соответственно — и клетка в целом. Уже давно отмечалось, что ядру определенной величины соответствует определенный размер протоплазматического тела. Это явление формулируется обычно как закон постоянства ядерноплазменного отношения (закон, высказанный впервые Рихардом Гертвигом в 1903 г.). Он выражается обычно простой формулой
(MK / MPl ) = const,
т. е. соотношение между массой (М) ядра (К) и массой протоплазмы (МРl) является величиной постоянной. В общей форме это явление следует считать доказанным (фон Марк, 1942).
Итак, закон соответствия между величиной ядра и заключающей его протоплазмой дает законченное представление о клетке как единой живой единице.
Но вместе с тем нельзя не отметить, что устремление основного внимания цитологов на изучение ядра и его роли в делении привело в ряде случаев к переоценке значения ядерного компонента клетки. В настоящее время многие считают возможным говорить о ядре как о единственной, основной организующей структуре клетки. Однако правильнее говорить, что все элементы, не возникающие de novo, с принципиальной точки зрения одинаково важны для построения и существования клетки. Какая же из них является ведущей, в настоящее время вряд ли можно установить, ибо физиология клетки на молекулярном уровне остается по существу почти неизвестной. Достаточно сказать, что мы, например, не знаем, в чем конкретно заключается роль ядра в ассимиляционных процессах, а об его участии в них мы судим, исходя из факта, что в клетках, лишенных ядра (опыты на амебах), не происходит усвоения веществ. О роли хондриома, значении сетчатого аппарата Гольджи и т. д., мы также имеем лишь более или менее достоверные гипотезы. Наконец, новые данные все больше и больше свидетельствуют о важнейшем значении самой цитоплазмы в разнообразных целлюлярных процессах. В силу этого нет оснований говорить об абсолютном примате ядра, однако здесь, конечно, не место для дискуссии.
Изучение митотического деления ядра приводит к заключению относительно сложности построения клетки — этой элементарной живой единицы. Но к тому же заключению приводит и детальное изучение отдельных протоплазматических структур, на истории исследования которых подробнее мы не можем останавливаться, так как это завело бы нас слишком далеко в область специальных вопросов.
Необходимо еще отметить, что закон Вирхова («всякая клетка от клетки»), по мере того как сведения по цитологии углублялись, детализировался все больше и больше. Раньше всего эта формула была распространена на ядро («всякое ядро от ядра» — О. Гертвиг), затем на хромосомы («хромосома от хромосомы» — Ру, Бовери), на хондриосомы (Мевес и др.), с большой вероятностью также на клеточный центр, в ряде случаев, возможно, на аппарат Гольджи и т. д.
Все эти факты говорят в пользу все того же общебиологического вывода (Брюкке, 1861), что клетка является сложнейшей структурой и одновременно элементарной живой единицей (элементарной в том смысле, что она уже не может быть разложена на части без нарушения жизни). Что касается сложности организации клетки, то ее не следует понимать так упрощенно, как это в свое время делал Брюкке, предполагая сложность видимой морфологии. Сложность заключается не только в субмикронной и микронной сложности протопласта в каждый данный момент, а прежде всего в его потенциях к развитию. Сложность заключается в том, что клетки способны быстро создавать целый ряд сложнейших структур по мере возникновения в них надобности, причем очень часто эти процессы могут быть обратимы. Функции в клетках могут быстро сменять одна другую.
На современном этапе познания клетки должно быть акцентировано, что абстрактной клетки нет, а всякая схема схемой и остается, поскольку она является лишь суммарным описанием явления. Другими словами, перед нами всегда должны стоять конкретные вопросы о развитии клетки, об ее дифференцировке и детерминации, об ее специализации и т. д. Далее, должен возникать вопрос о превращении одних типов клеток в другие. Таким образом, появляются представления о клетках эмбрионального (камбиального) типа и клетках, использовавших все свои способности к развитию или утерявших их в связи со своей специализированной функцией. Но вместе с тем все вопросы развития клетки как элементарной живой единицы неразрывно связаны с развитием организма как единого целого. Так, собственно, как мы ниже увидим, и возникла наиболее, может быть, кардинальная проблема современной биологии организма — проблема «части и целого», с точки зрения которой клетка должна рассматриваться как часть, однако, с другой стороны, она должна расцениваться и как единое целое, но более элементарного порядка.