Первые сведения о сибирском кедре и кедровых лесах, как и имена собравших их землепроходцев, теряются в глубине веков.
Знакомство русских с Сибирью состоялось в начале XI в., когда предприимчивые поморы и жители Великого Новгорода по суше через Каменный пояс и по Студеному морю неоднократно направлялись за пушниной в низовья Оби и Енисея. Поход Ермака (1581—1584 гг.) дал много интересных сведений о природе и географии Западной Сибири. В древней сибирской летописи — «Синодике Куприяна», составленном по рассказам казаков: участников похода Ермака, — указывается на широкое распространение за Уралом сосновых и кедровых лесов: «…растяху деревье различное: кедры и певга и прочая; в них же жительство имеют зверие различнии… паче же и многарзличные травные цветы… на исходшцах же сих рек дебрь плодовитая на жатву и скотопитательные места…» (Крылов, Салатова, 1969). Многочисленные рассказы и записи очевидцев о красоте и богатстве Обдории, населенной «человецами незнаемыми», ускорили хозяйственное освоение Зауралья.
В начальный период колонизации Сибири в основном заселялись богатая пушным зверем лесная зона и районы Сибирского Севера. Многие историки не без основания связывают освоение Сибири с таким древним промыслом, как охота на соболей. Охотничьи артели, или как их называли «покруты», опромышляв одни участки тайги, уходили дальше на восток, открывая «новые землицы». Московское государство закрепляло освоенные территории постройкой городков и острогов и поселением в них служилых и ратных людей. Не без участия добытчиков «соболиного следа» в 1593 г. был построен город Березов, в 1600 г. на берегу реки Таз основано торговое место Мангазея, а в 1604 г. заложен Томский острог.
За охотниками в Сибирь шли пашенные крестьяне. После основания в 1597 г. города Тобольска для переселения за Каменный пояс началась вербовка засельников с северо-восточных окраин государства. Переселенцам предоставлялись земельные наделы, они освобождались от податей и дополнительно получали государеву помощь — «…по…три мерина добрых, да по три коровы, да по три козы, да по три свиньи, да по пятеру овец, да по два гуся, да по пятеру куров, да по два утят, да на год хлеба, да соху со всем для пашни, да телегу, да сани, да всякую житейскую рухлядь, да еще подмогу по двадцати пяти рублей человеку» (Мартынов, 1970).
Заботясь о заселении Сибири, государство следило за тем, чтобы переселенцы не имели нужды в предметах первой необходимости, ежегодно посылало в Тобольск обозы с крупами, солью, тканями, обувью, железными изделиями, посудой, вином, «церковным и кабацким». Уже через несколько лет крестьяне по достоинству оценили богатство новых земель и начиная с 1600 г. тысячами самовольно уходили в Сибирь. Первые русские поселки в лесной зоне строились по берегам рек, рядом с кедровыми массивами. Во второй половине XVII в. берега крупных рек Западной Сибири были довольно густо заселены, о чем в своих путевых заметках рассказывает Н. Спафарий, посол Московского государства в Китае, проехавший по этим рекам в 1675 г.
Российское правительство с первых лет присоединения Сибири проявляло повышенный интерес к соболиному промыслу. Соболиный мех и другая «мягкая рухлядь» в древней Руси длительное время заменяли денежные знаки и являлись основной статьей дохода царской казны. Соболиным и другими мехами платили ясак местные народы. Сибирским воеводам неоднократно вменялось в обязанности беречь соболиные угодья: «велено смотреть и беречь накрепко, чтобы в ясачных местах лесов не секли и не жгли и от того бы зверь вдаль не бежал, и ясачному сбору порухи и недобору не было» (Крылов, Салатова, 1969).
В известном «Соборном Уложении» царя Алексея Михайловича, датированном 1649 г., предусматривалось строгое наказание за поджог леса: «…учинит в чьем лесу огонь класти, и от того в том лесу учинится пожар, или в чьем лесу пожар учинится от конских, или иных животных пастухов небрежением, и таким пожаром учинит поруху бортному деревью и пчелам, и зверь и птицы из того лесу тем пожаром отгонит», а в 1683 г. был подписан указ, запрещавший под страхом смертной казни жечь кедровые леса, «где производится соболиный лов».
По указу Петра I в 1697 г. в городе Тобольске известным сибирским летописцем, географом и строителем С. У. Ремезовым составлена «Чертежная книга Сибири», которая с дополнениями была издана в 1701 г. Книга содержала 23 карты, наполненные интересной информацией о природе, экономике и этнографии края. На картах показаны прилегающие к городам угодья, леса «черные» и «дубравы», соболиные места, луга, пашни, болота, реки и горы, а также городища, деревни и юрты. Расстояние обозначено в днях пути.
Позднее С. У. Ремезовым с сыновьями были выполнены интересные картографические работы — «Хорологическая чертежная книга». На основе летописи Саввы Есипова, расспросов «памятливых бывальцев», рассказов татар и двух неизвестных летописей написана «История Сибирская», в которой собраны материалы по присоединению Сибири к Российскому государству. Чертежами С. У. Ремезова пользовались путешественники, они стали основой многих карт Азии. В настоящее время чертежи и другие документы исследователя хранятся в Тобольском краеведческом музее.
Начало научному описанию природы и лесов Западной Сибири положено трудами Д. Г. Мессершмидта, который в 1719 г. по распоряжению Петра I был послан в Сибирь «для изыскания всяческих раритетов и аптекарских вещей: трав, цветов, корней и семян». Путешествуя по Сибири с 1720 по 1727 г., Д. Г. Мессершмидт с помощью местных «травоведов» собрал и описал 380 видов растений с указанием их русских и татарских названий, условий их произрастания и использования. Пленный шведский офицер Ф. И. Таббер-Страленберг, участник экспедиции Д. Г. Мессершмидта, изучал лесной Нарымский край и в 1730 г. опубликовал свои наблюдения в Стокгольме.
В изданном на русском языке в 1766 г. первом отечественном сочинении по лесоводству («Описание естественного состояния растущих в северных российских странах лесов»), составленном по материалам экспедиции Д. Г. Мессершмидта приглашенным в Россию немецким форстмейстером Фокелем, приводится краткое описание кедра сибирского.
Большой вклад в изучение сибирских лесов внес крупный географ и исследователь, начальник горных заводов Урала и Сибири В. Н. Татищев. В 1744 г. он писал: «В Сибирской губернии растет довольно кедров, от которых получают там множество кедровых орехов. Из оных делают масло в пищу употребляемое». В. Н. Татищевым была составлена и через Академию наук разослана по всем губерниям анкета, в которой запрашивались сведения о лесных деревьях и травах, о времени появления первых листьев, цветов и созревании семян. Рукопись опубликована в избранных трудах по географии России в 1950 г., через 200 лет после смерти исследователя.
После открытия в Петербурге в 1725 г. Академии наук природные ресурсы Сибири изучали экспедиции под руководством академика П. С. Палласа и ботаника И. П. Фалька. Описывая историю Колывано-Воскресенских заводов И. П. Фальк отмечал, что вследствие истребления лесов закрылись Барнаульский и Шульбинский заводы. В 1769 г. в управлении заводов была введена должность форстмейстера (лесничего) и по распоряжению начальника заводов А. И. Порошина начаты посадки леса на пустырях. Это первое известное в литературе упоминание о промышленных посадках лесов в Сибири. Несмотря на ряд неточностей, в записях И. П. Фалька имеется много интересных сведений о былой заселенности Алтая, Барабинской лесостепи, Татарского уезда и Прииртышья.
Свои наблюдения, а также материалы, собранные другими участниками экспедиции В. Ф. Зуевым, Н. П. Соколовым и С. Н. Кошкаревым, П. С. Паллас опубликовал на русском языке в работах «О сибирских деревьях и кустах, могущих служить к украшению и заведению рощей и садов в северных странах» (1779) и «Описание растений Российского государства с их изображением» (1786), а также в пятитомнике «Путешествие по разным местам Российского государства» (1773-1778). В них он приводит характеристику сибирского кедра и освещает возможности использования его древесины, орехов и хвои.
На рубеже XVIII-XIX вв. развитие горной промышленности и истощение приписанных за рудниками и заводами лесов потребовало развития работ по учету лесного фонда и налаживанию лесопользования. В «Уставе о лесах», составленном при участии П. С. Палласа и присланном в Барнаул в 1793 г., наряду с разделами «О лесном надзирательстве» и «О разведении и употреблении лесов», содержатся сведения о семенах кедра, сроках их созревания, времени и глубине посева, свойствах и использовании этого ценного дерева. «Растущие с давних лет сибирские кедры не только равняются по вышине с самыми высокими соснами, но иногда их еще превосходят, имея близ других аршин в толщине или поперечнике. Дерево кедра сибирского мягко, не смолистое и не прочнее соснового, подобяся ему белизною, грубостью жил и легкостью. Оно годно на всякую плотничную и столярную работу, на брусья и на доски…», — читаем мы на пожелтевших страницах «Устава о лесах».
Развитие сибирских рудников и заводов увеличивало потребление древесины. Интенсивная вырубка приписных лесов требовала проведения инвентаризационных работ и составления «лесных чертежей». В 1801- 1810 гг. под руководством известного инженера, конструктора и исследователя П. К. Фролова, возглавлявшего лесное хозяйство в кабинетных лесах Сибири, были обследованы и составлены карты на значительную территорию Приобских боров. С 1747 по 1830 г. алтайские и салаирские рудники и заводы с 40 млн десятин земли находились в собственности дома Романовых. На землях, принадлежащих царской фамилии, работали лучшие специалисты и ученые. В Алтайском горном округе лесное хозяйство получило правовое оформление в виде выделения заказных дач с 1769 г., их описания и создания штата лесничих и лесных ревизоров с 1802 г., проведения лесоустройства с 1801-1810 гг.
По данным И. А. Григоращенко (1963), лесоустроительные работы в Западной Сибири начаты на 30-40 лет раньше, чем в Европейской России. При этом материалы сибирского лесоустройства по полноте и подробности таксации превосходили подобного рода работы, выполненные в 1840 г. в Лисинском лесничестве Петербургской губернии. Описания и карты лесных урочищ, составленные 200 лет назад, в настоящее время позволяют определять изменения в покрытой лесом площади и в породном составе лесов.
Основные площади лесов Сибири находились в ведении Министерства государственных имуществ. Никем не охраняемые государственные леса истощались беспорядочными рубками и лесными пожарами. На них распространяется сенатский указ, подписанный Екатериной 11 в 1796 г., в котором предусматривалось содержание одного лесничего на губернию «…но без всякого тамошним жителям притеснения, позволяя оным употребление лесов на все их сельские надобности». Неограниченный бесплатный отпуск леса в Сибири существовал до 1884 г., в этом году была установлена норма безденежного отпуска древесины на год в объеме 7 бревен, 150 жердей и 5 кубических саженей дров на двор, а с 1913 г. право льготного пользования лесом распространялось только на государственные учреждения и лиц, имеющих персональное разрешение.
Неограниченные рубки и частые лесные пожары в обжитой части сибирской тайги привели к резкому сокращению площади хвойных лесов. Малонаселенные, труднодоступные, никем не охраняемые леса горели годами, превращая тысячи квадратных километров территории в черную пустыню. Крупные лесные пожары в Западной Сибири и на Алтае отмечены в 1810, 1836 и 1846 гг. Практически ежегодно горели огромные площади лесов.
Напуганный огромными площадями лесных пожаров и общим ухудшением состояния лесов Комитет министров в 1848 г. поручил генерал-губернаторам Сибири представить свои соображения по сбережению лесов, «…так, чтобы, обеспечив потребности селений, все остальные сохранить в виде запаса» для чего рекомендовалось лучшие лесные угодья выделить в заказные рощи. В 1854 г. в Томском округе на водоразделе Оби и Томи, на площади 92,3 тыс. десятин была выделена Темерчинская заказная роща, а в Каннском уезде, в верховьях рек Оми, Тары и Тартасса — заказное пространство в 6 млн десятин. Однако никаких организационных форм хозяйства в заказных лесах не было установлено.
В середине XIX в. сибирская администрация неоднократно возбуждала ходатайство об учреждении должностей лесничих и лесных ревизоров. В 1859 г. Министерство государственных имуществ направило в Западную Сибирь штаб-офицера корпуса лесничих, известного исследователя, автора изданного в 1843 г. «Курса возобновления и лесоразведения» А. А. Длатовского, который, познакомившись с объемами лесопользования, возможностями и развитием лесных промыслов, пришел к выводу о необходимости создания лесничеств в 6 округах. Но только через 15 лет, в 1874 г., при Главном управлении Западной Сибири было введено 5 должностей лесных ревизоров, а спустя еще 10 лет организовано Управление государственных имуществ и в заказных дачах установлены должности лесничих.
Значительный вклад в изучение природы Западной Сибири внесла экспедиция Академии наук 1843-1845 гг. под руководством А. Ф. Миддендорфа. В 1871 г. академик А. Ф. Миддендорф опубликовал интересный очерк «Бараба» в котором Барабинскую лесостепь назвал «березовой степью». Этот термин длительное время употреблялся в географической литературе. В своих трудах А. Ф. Миддендорф впервые дал определение понятиям «граница леса» и «граница древесной породы», изложил свои взгляды о смене пород и причинах безлесья тундры и степей, охарактеризовал «первобытные» леса.
В первой половине XIX в. в изучении лесов Сибири активное участие принимали выпускники форстмейстерского класса, основанного при Морском корпусе в 1800 г., и Петербургского лесного и межевого института, открывшегося в 1803 г. В «Лесном журнале» и «Газете лесоводства и охоты» публикуются интересные статьи Д. А. Машукова и А. Б. Коптева о кедре сибирском. Особенно большой полнотой обладали сведения А. Б. Коптева, который длительное время работал лесничим Томского и Салаирского заводов. В его работах, наряду с описанием лесоводственных свойств основных древесных пород и условий их произрастания, дана оценка водоохранной и водорегулирующей роли лесов и разработаны правила рубок. Касаясь восстановления вырубок хвойных лесов по реке Томи, автор отмечал их удовлетворительное восстановление лиственными породами, а также наличие хвойного подроста под пологом лиственных лесов.
В статье «Беглый взгляд на растительность Алтайского округа», опубликованной в журнале «Газета лесоводства и охоты» № 30-32 за 1857 г. А. Б. Коптев писал: «Шишки кедра располагаются преимущественно на верхних ветвях дерева, почему при сборе шишек промышленники встречают большие затруднения и часто, если нет между промышленниками хороших лазальщиков, срубают целые деревья, чтобы набрать несколько десятков шишек. Урожаи кедровых шишек бывают подобно прочим хвойным породам через большие промежутки времени. По настоящее время не определено еще постоянных ровных промежутков урожая семян. Иногда случается урожай кедровых шишек полосою в известной только местности, а в другой раз бывает и повсеместный».
Сибирская администрация неоднократно принимала меры по сохранению кедровых лесов. Д. Н. Беликов (1898) при описании истории заселения Томского края, быта и жизни первых русских земледельцев, приводит адресованную новоселам выдержку и распоряжения Тобольской губернской канцелярии, датированную 26 августа 1755 г.: «Чтобы хоромное и всякое другое строение лесу, особенно матерого кедровника, напрасно и тщетно для малых своих бездельных корыстей, кроме суще законных надобностей и нужд, отнюдь не опустошали и не рубили, а потребные с тех кедров орешки и шишки сбирали и не подрубали бы не только всего дерева, но и сучья берегли».
Интерес к кедру рос в прямой зависимости от объемов заготовок и потребления кедровых орехов. Кедровые леса интересовали не только исследователей. В 1818 г. в журнале «Сибирский вестник» опубликована статья жителя Тобольска В. Дмитриева «Сибирский кедр», в которой приведено восторженное описание кедровых лесов: «Славьтесь, места, любимые солнцем, гордитесь, высоты ливанские, своими кедрами, не видя вас в моем отечестве на матерых землях, России принадлежащих, не имею, и величин, вас, но зато в глазах моих тенистый кедр богатой Сибири не уступит вам в красотах своих и мне вас заменит; какое величество в осанке сего дерева, какая священная тень в густоте лесов его».
Чиновник переселенческого управления Г. Колмогоров, посещая отдаленные и глухие районы Западной Сибири, собирал сведения о лесных богатствах и их использовании местным населением. В статье «Очерк лесов и лесных промыслов Северо-Западной Сибири», опубликованной в 1856 г., он отмечал гибель больших площадей лесов от пожаров и рубок и бережное отношение местных крестьян к кедровникам, доставляющим им белку и орехи, предмет продажи и домашнего лакомства. Здесь же автор привел сведения о плодоношении кедра и выходе семян из шишек. Указывал, что на старых кедрах вырастает от 300 до 500 шишек, из которых основная часть уничтожается зверями и птицами. В статье Г. Колмогорова впервые указана близкая к действительности площадь лесов Западной Сибири — 100 млн десятин.
Л. Л. Дунин-Горкавич в «Лесном журнале» (1896. № 3) и «Ежегоднике Тобольского губернского музея» за 1897 г. приводит подробное описание кедровых лесов нижнего течения реки Оби от Сургута и Березова до северной границы распространения кедра — устья реки Войкары; освещает технику сбора и переработки шишек; приводит таксационную характеристику кедровых массивов, используемых для кедрового промысла. После обследования кедровников Сургутского края А. А. Дунин-Горкавич отмечал, что они эксплуатируются только на орех и, несмотря на малочисленность населения, в урожайные годы здесь заготовляется до 20 тыс. пудов ореха.
Лесничий И. Г. Фрейдин (1900) приводит сведения о заготовках древесины в кедровых лесах Томской губернии и обращает внимание на проведение местным населением уходов за таежными кедровниками с целью улучшения их плодоношения. Сравнивая таежные леса с присельными, он делает вывод, что правильное ведение хозяйства улучшает состояние насаждений и облегчает борьбу ценных пород с малоценными.
Лесничий В. Рубчевский в 1908 г. изучал леса в бассейне рек Чал и Парабель в связи с заселением этой территории. Свои наблюдения он опубликовал в статье «Материалы по обследованию сельского и лесного хозяйства в Томской губернии» (1909), где привел интересные сведения о возобновлении кедра под пологом леса и на вырубках. В. Рубчевский описал некоторые смены пород, в частности восстановление темнохвойных пород через этап березовых лесов, отмечал бережное отношение населения к кедровым лесам и большое значение кедрового промысла в жизни сибирских крестьян.
С кедровым промыслом связана большая часть публикаций второй половины и конца XIX в. При описании Западной Сибири в 1862-1865 гг. И. Завалишин отмечал широкое распространение кедрового промысла в Нарыме и в верховьях р. Томь. Н. П. Григоровский в «Памятной книжке Западной Сибири», изданной в 1882 г., публикует материалы о заготовке ореха в Нарымской тайге. А. А. Кауфман в публикациях 1891—1894 гг., освещая условия жизни крестьян восточной части Томского округа, отмечает хорошее состояние припоселковых кедровников и приводит сведения об урожаях отдельных насаждений и получаемых доходах от кедрового промысла.
Данные о заготовке ореха в Верхотурском уезде и продаже его на Ирбитской ярмарке публикует А. Топорков (1872). О кедровом промысле в Тобольском округе рассказывает С. Патканов (1893, 1896), в Томском округе — В. Т. Волков (1898). В. Е. Пудовиков (1898), описывая кедровый промысел в Томской губернии, указывает на изготовление кедрового масла, употребляемого в Сибири вместо конопляного и подсолнечного, высоко оценивает качество кедровой древесины: «Сибирский кедр — хороший строевой материал, но вместе с тем он является хорошим материалом для мелких поделок вследствие своей мягкости, строения слоев». А. Ф. Плотников (1901) приводит сведения об объемах заготовки кедровых орехов в Нарымском крае с 1860 по 1897 г. В 1890 г. в Томском университете Э. Леманном выполнен первый физико-химический анализ ядра кедровых орехов.
Большой вклад в изучение кедровых лесов Сибири внесли ученые Казанского и Томского университетов. Выпускник Казанского университета И. В. Словцов в 1892 г. опубликовал статью о распространении и плодоношении сибирского кедра, в которой на основе собственных наблюдений и литературных источников описал ареал распространения сибирского кедра в Европейской России, на Урале и в Западной Сибири, привел сведения о кедровом промысле и высказал мнение о причинах периодичности урожаев ореха.
Профессор Томского университета П. Н. Крылов организовал 17 крупных экспедиций по изучению растительности Сибири, проявлял большой интерес к кедру сибирскому. В его работах приведено описание многих кедровых массивов Алтая и Приобья, дана подробная дендрологическая характеристика сибирского кедра, установлен ареал вида, высказана мысль о сокращении площади кедровых лесов, отмечены существенные различия между таежными и припоселковыми кедровниками по внешнему виду и плодоношению.
Основная часть публикаций первых лет XX в. продолжает носить описательный характер, в них приведена характеристика отдельных лесных массивов, орешного промысла и употребления кедровых орехов. Изучение природы Сибири в эти годы ведется в основном Переселенческим управлением. К работам привлекаются такие видные ученые, как Н. Л. Комаров, В. В. Сапожников, В. Н. Сукачев, и другие крупные специалисты, зарекомендовавшие себя серьезными ботаническими работами.
Активным пропагандистом широкого использования богатств кедровой тайги был известный сибирский лесовод В. В. Барышевцев. Окончив в 1887 г. Лесной институт, он работал лесничим в г. Тобольске, а затем управляющим государственным имуществом Акмолинской и Семипалатинской областей. В 1913 г. на заседании Лесного общества в Петербурге В. В. Барышевцев сделал доклад о состоянии лесов Сибири, в котором обратил внимание на необходимость изучения кедровых лесов, а в 1917 г. в «Лесном журнале» опубликовал интересную статью «Кедровники — плодовые сады». Автор предлагал разводить кедр в культурах, а также проводить облагораживание естественных кедровников путем вырубки из их состава деревьев других пород, с тем чтобы осветить деревья кедра, после чего они улучшают плодоношение. Статья В. В. Барышевцева положила начало комплексному изучению кедровых лесов. В. В. Барышевцева поддержал Г. Ф. Морозов (1913), призывавший лесоводов Сибири изучать кедровые леса и разумно их использовать.
Н. И. Кузнецов (1915) в 1911 г. проводил обследование и описал распространение кедра, условия его произрастания и участия в сложении древостоев Нарымского края от с. Молчаново до с. Парабель. М. Костин и «Лесном журнале» (1913. № 3) опубликовал статью о росте кедра в Темерчинской лесной даче Томского округа, в которой отмечал: «На заболоченных суглинистых и торфяных почвах рост кедра плохой, но с частыми семенными годами. Лучший рост кедра на супесчаных почвах, где деревья в возрасте 150-200 лет достигают 45 аршин при диаметре 12-14 вершков».
На протяжении многих лет растительность Западной Сибири изучал Б. Н. Городков (1916). В статье приведены интересные сведения о распространении кедра, его биологии, возобновлении, особенностях роста на сфагновых торфяниках и впервые отмечена способность кедра формировать придаточные корни. Говоря о расселении кедра, автор указывает, что семена распространяет исключительно кедровка, которая способствует появлению кедрового подроста под пологом других пород. Б. Н. Городковым описаны рямовая и болотная формы кедра, а также выделены садовая и увальная формы.
Лесничий Н. И. Сементеев (1916), изучая заболоченные леса Каннского уезда, указал на наличие островных кедровников в верховьях рр. Тара, Тартасс, Майзасс, Омь и Верхняя Ича, привел их таксационную характеристику и определил примерную площадь в 55 тыс. десятин. Он также обратил внимание на то, что кедровники систематически страдают от пожаров, и высказал мнение о необходимости и целесообразности осушения заболоченных кедровых лесов. Изучая быт крестьян Томской губернии, С. П. Швецов и П. М. Юхнев (1900), Ф. Н. Белявский (1907), Д. Портнягин (1918) подчеркивали важное экономическое значение кедрового промысла в жизни населения Сибири и отмечали бережное отношение крестьян к кедровым лесам. С. М. Кочергиным в 1909 г. в Томской центральной молочной лаборатории впервые выполнен детальный физико-химический анализ кедрового масла, ядра и скорлупы кедрового ореха.
В целом период исследований до 1917 г. характеризуется накоплением сведений о распространении и площадях кедровых лесов, описанием урожаев ореха, объемов и техники кедрового промысла. В это время были проведены первые физико-химические анализы кедровых орехов и единичные опыты по посеву семян и выращиванию сеянцев кедра. Описания кедровников производились при маршрутных обследованиях, без длительных и систематических наблюдений, что часто влекло за собой появление неверных сведений, которые затем повторялись в специальной литературе.